Раздался стук в дверь. Йошка недоумённо заозирался, так как дверей в ближайших окрестностях не наблюдалось. Ближайшая дверь, была дверью в маленьком кирпичном домике с огромным подвалом, где располагалось Йошкино химическое и биологическое хозяйство. Там рядом с дверью стоял столбик из разряженных противотанковых мин, накрытый рукописным транспарантом «Осторожно! Мин нет!» эта надпись обычно настораживала, и желание стучать в дверь отбивала. Но сейчас стук раздавался прямо из-за спины. А там, собственно, было дерево тис ягодный, (Taxus baccata) помнивший не только австро-венгерскую империю, но и Влада III Басараба, (он же Граф Дракула с подачи Брэма Стокера) если тот конечно сюда забредал. За деревом был небольшой обрыв, потом река и небольшой заброшенный артиллерийский полигон, откуда лет десять назад прилетел подкалиберный противотанковый снаряд, пролетевший Йошкин дом навылет, выбив два окна, две двери и спровоцировав роды у кошки.
А вот дверей на данном дереве точно не было. Йошка встал с шезлонга и повернулся к дереву, Феечка-Фенечка перепрыгала, куда-то в сторону, стук раздался вновь, и снова сзади. Йошка крутанул головой и странным образом почувствовал, что раздающийся стук в дверь перемещается так, чтобы быть за его ушами сзади. Тут заорала Феечка-Фенеска:
– Равняйсь! Смирно! Руки по швам! Не нервничать и головой не крутить, я сейчас фазу поменяю.
И что-то быстро нафеячила, что сопровождалось треском разрядов, призрачным фиолетовым светом и хоровым воплем хомяков. Следующий раз стук раздался спереди, в пустоте, сантиметрах в пятидесяти от Йошкиного носа. Йошка чтобы не ударить в грязь лицом перед дендрофеминой на всякий случай вцепился в кольцо гранаты, которая всегда была под рукой, и сказал:
– Войдите. Если не ошиблись адресом.
И треснул мир напополам, точнее только начал этот процесс застабилизировавшись на волосяной толщины трещине миллиметров на триста длиной. Трещина разошлась в ширину, вызвав у Йошки какие-то гинекологические ассоциации и оттуда вышло (родилось) нечто. Вышедшее, (выползшее?) нечто напоминало отдалённо онихофору, решившую вызывать у окружающих желание сбегать подлечиться в психиатрическую клинику, на годик-другой. У неё явно были нарушены все виды симметрии, странным образом вызывая ассоциации с царем, криво сидевшим на троне в скособоченной короне и собиравшегося швырнуть державу в кого-нибудь, кто подвернётся. Псевдоонихофора была диаметром миллиметров двести пятьдесят, с кучей мягких ножек, пересчитать которые возможности не было, так как идущие как минимум в шесть рядов ножки непрерывно мелькали, по делу и без дела. На спине у неё был ранец. На чём-то напоминающем уши, были наушники, подключённые к раритетному кассетному плееру SONY Walkman WM-FX153. И когда она полностью, во весь свой, на вид трёхметровый рост вылезла из щели, оказалось что ранцев на ней восемь штук, и от хвоста в щель уходит что-то вроде пуповины. Из-за которой пытающаяся закрыться, влажно плямкающая щель не могла захлопнуться. Йошка пригляделся вовнутрь разрыва в пространстве и всякие гинекологичекие ассоциации у него исчезли, по внутренним стенкам щели пробегали огненные сполохи, пробегали разряды, периодически проносились пятна тьмы в порядке, напоминающем соты. Иногда между пятнами света и провалами тьмы появлялось пятнообразное ничто. Отрицающее своим видом тьму и свет, как нирвана отрицает добро и зло.
Феечка-Фенечка подбежала к многоножке, и хлопнула её по боку, одновременно отсекая удалившимися ногтями шнур напоминающий пуповину, сверкнул фиолетовый разряд. Псевдоонихофора моментально трансформировалась в более рыхлую форму. Теперь этот странный объект напоминал толстый рыхлый рулон, скатанный из застиранного одеяла в прорехах, покрашенного в беспорядочные пятна безумных расцветок, причём площадь разнокалиберных отверстий была больше половины площади рулона. Отверстия и цвета жили своей жизнью, постоянно перемещаясь и меняясь. Плеер остался. Существо сняло плеер с передней части туловища и, истекая дымно тающим в воздухе шлейфом разноцветной пыли, полезло обниматься к Феечке-Фенечке. Та прокомментировала для Йошки:
– Это лучший ментальный полупроводник. Иван Сусанин для мыслителей. Диод. Когда надо нейтрализовать кого-то я засылаю, вот его, моего любимого, а он подкидывает такую идею нейтрализуемому, что тот туда заходит, а обратно никак и поселяется в комнате с мягкими стенами навечно. А ещё он лучшая служба доставки.
Существо добавило:
– Я вас любить хочу. У меня столько разных историй накопилось. Килограмм двести в моноатомной записи, один атом один бит. Слушать, не переслушать. Ушами впитывать, ногами взбрыкивать, от радости. Лямзать мозгом по спиралям смысла и политурить иногда у горики. Пш-ш-ш-ш-тс, громбл пруст крам траст. Шр-п-п-р-з-з-з-трстр ррур рримп…
– Снова слов не хватает, заносит за пределы вашей лингвистики.
– Почему заносит? Поломался?
– Нет. Ты замечал, что что высокообразованные люди, не ударенные по голове классической, допотопной, нематематизированной филологией очень часто при непротокольном общении строят фразы чрезвычайно эффективно, но неправильно с точки зрения консервированного «литературного» языка?
Йошка вспомнил сложноперезакрученные, но не бессмысленные, а наоборот переполненные смыслом фразы, встречаемые в аудиозаписях лекций по химии, физике, математике, которые он скачивал с торрент-трекеров:
– Да замечал. На первый вслух вроде что то и неправильно употреблено. Но если ты в курсе самой темы, самого направления, то всё очень кратко и понятно. А почему так?
– После определённой границы развития грамматически правильная речь становится чрезвычайно медленной, у вас это Питер Уотс заметил, читал «Ложная слепота»?
– Нет, не читал, но почитаю.
– Я тебе в мозг лучше так закачаю, – сказала Фееечка-Фенечка и добавила, – попозже, общим пакетом. При развитии системы должен развиваться и язык общения, но у вас традиционно филологи очень консервативны, в основном из-за лени и потому что в филологи идут те, кто не способен создать что-либо в математике, они противопоставляют гуманитарные науки естественным и математике. А если бы считающие так не были идиотами, то начали бы применять методы математики для направленной коррекции естественного языка.
И ещё ты замечал, что очень многие математики, химики, физики вполне уверенно чувствуют себя на литературном поприще, Льюис Кэрролл, Айзек Азимов, например. Они пишут научно популярные книги по лингвистике и бывает переквалифицируются в гуманитарии, вполне нормально себя там проявляя. А вот наоборот практически не бывает. Ты помнишь хоть одного филолога у которого хобби математика? Дело в том, что точные науки задействуют самые новые структуры мозга, наиболее отличающие нас от предков. Спуститься от математики к филологии гораздо проще чем подняться от филологии к математике. И филологи, пришедшие из математики, пишут работы, гораздо менее наполненные водой и неопределённостью. Я не говорю, конечно, о тех, кто перешёл в гуманитарии, поняв, что в точных науках они величины отрицательные, не тянут они их. А славы очень хочется.
– Да, ну. Вот так все сразу их рекомендациям и последовали. Тут от жаргона избавить некоторых сложно, проще застрелить. А про математиков в литературе я и раньше знал, как и о химиках и физиках. Книги у них часто весьма трудные получаются, но интересные. А насчёт отучить всех сразу от жаргона и перевести на новый язык это ты загнула конечно.
– Не все и не сразу. Только те, кому это для работы нужно, то есть те, кто головой работают, а не языком или руками. Потом начинается разделение на перешедших на новый язык и следующих его постоянным апгрейдам, и тех, кто остался на естественном языке. Вторые отстают в скорости и эффективности общения, общество разделяется, после некоторого этапа это уже необратимо, социум делится на принявших новый, постоянно искусственно меняемый язык и на оставшихся верными языку предков. Ретрограды начинают выпадать из экономики, естественно выпадают из культуры перешедших на новый язык. Именно это произошло в Империи Феникса. Их язык очень эффективен, но столь сложен, что его практически нереально изучить вторым языком. Он столь отличается от естественных, что учить надо с младенчества. Первый ваш шаг в этом направлении искусственные языки вроде ифкуиля, только у вас нет стимула для его введения хоть какой-нибудь крупной группой как официального языка общения.
Йошка слушал Феечку-Фенечку полностью соглашаясь с ней и думая, это он соглашается, потому что она права, или потому что она его телепатически принуждает так считать? Потом задумался, а что значит «права»? Какое количество подтверждений какому-либо утверждению необходимо чтобы считалось правильным? А какое чтобы почти правильным? А какое чтобы, в основном правильным? Почувствовав, что мозг начинает перенапрягать организм, заставляя его в форсажном темпе расщеплять глюкозу, Йошка решил переключить Феечку-Фенечку на что-нибудь другое и спросил, показывая на ходячую библиотеку, которая в этот момент как-то нанизалась самана себя став похожа на бутылку Клейна в исполнении Ван-Гога:
– А он вообще кто?
– Как ты не понял? Это лучший представитель моих подопечных и немного я.
– В смысле «немного я»?
– Он был свободно избранным представителем новообразовавшейся плесени, ради которой меня и расконсервировали…
У Йошки почему-то возник образ стоящих на консервации военных машин, которые периодически перекатывают чуть-чуть, чтобы шины не касались земли одной точкой. И по аналогии он представил лежащих рядами на полках Феечек, которых тоже периодически ворочают, чтоб не было пролежней. И делают это специальными захватами, а вдруг укусят?
… и мы с ним пили брудершафт, а потом естественно целовались, и добровольно обменялись генетической информацией, но я дала больше. Теперь он на 8% я, а я на 1,5% он. Только у меня его гены, не спящие как у вас гены ретровирусов в ДНК.
Йошка подошёл и посмотрел на подпись кассеты, которая виднелась в окошке отключённого плеера. «Feechka – Fenechka. A tribute to any music. Psihopharmacology mix.» – гласила надпись.
Существо, по ходу превращаясь в клубок разноцветного мицелия, начало снимать и открывать ранцы. Выглядело гипнотически. Одной парой конечностей изгибающихся в любом направлении, оно снимало ранец, когда ранец был снят, другая пара конечностей начинала снимать следующий, а третья открывала снятый ранец. Из открытого ранца некоторое количество конечностей начинало извлекать книги и располагать их на весу, поддерживая конечностями сообразно эстетическим вкусам миксопочтальёна.
Книг было много. Разных. Похоже, разноцветная пыль действовала на Йошкин мозг не хуже правильной таблетки Морфеуса из Матрицы на Нео. Он стал понимать написанное. Хотя через некоторое время он понял, что это зря. Потому что даже понимание отдельных понятий составляющих названия книг не совсем проясняло, о чём они собственно. Приведу краткий, неполный список книг:
«Наиболее распространённые галлюцинации высших грибов и толкование их», «Спящие митохондрии и молчание мембран», «Как различить ионы калия и натрия. Пособие для молодой клетки», «Мемуары доядерных. Критический разбор и сбор», «Сложный органический синтез с использованием дрессированных дрожжевых клеток и высших приматов», «Использование прогрессивных млекопитающих для восстановления смешанных лесов», «Вирусы в стеснённых условиях. Искусство бонсай на клеточном уровне». «Ты записался в кислорододышащие!». И так далее и тому подобное.
Часть книг мозгом не отображалась, очевидно, не нашлось соответствующих понятий. Вместо них мозг проецировал весёленькую рябь, как на выключенном телевизоре.
– Понимаешь Йошка, вероятность нахождения Феечки вдали от узла общей привязки данного кластера Феечек очень мала. Начиная от границы кластера (который сам по себе может быть очень велик) вероятность падает на каждый радиус кластера как величина обратная Х powertower Х.
– Это ещё что за «Башня силы»?
– Power tower это вид функции вот, как например 2 powertower 2 это два в степени два, то есть 4, а 3 powertower 3 это три в степени три которое само в степени три. То есть три в третьей степени это 27 и вот 3 в 27 степени. Уже большое число. А 4 powertower 4 уже четыре в степени 4 которое само в степени 4 в степени 4. То есть башня из четырёх четвёрок, дальше башня из пяти пятёрок, шести шестёрок, и так далее. А Х powertower Х степенная башня у которой количество ступеней в башне равно Х. Сложно, для мальчика чей мозг не отягощён высшей математикой и гипероператорами. Если совсем по-простому, опуская ещё и модифицированное уравнение Шрёдингера которое помогает вычислить вероятность нахождения Феечки в неожиданном месте, то есть некий кластер, где обитают Феечки. Он может быть большим, как у нас в Солнечной системе. Или маленьким как у одних Феечек с нейтронной звезды, у них там очень интересные подопечные. Но покидают Феечки узел распределения очень редко. Вдали сразу вероятности начинают не в их пользу работать. Погибнуть можно.
– А тут?
– А тут, если что, то Феечки будут последнее что разрушится, уже после разрушения метрики пространства и течения времени. Да и незачем нам покидать узел. Информацией мы можем обмениваться и, не покидая его. Хотя вот мне иногда хочется сорваться куда-нибудь подальше. Попарить в одиночестве по ближайшему войду, например, подумать наедине.
Йошка, читавший научно-популярные книги по астрономии, снова поразился размаху Феечки-Фенечки, то заявляет что ей 500 миллионов лет, то сообщает, о желании прошвырнутся по межгалактическим пустотам. Но решил удивления не показывать. Слишком масштабы были запредельными для искреннего удивления. Феечка-Фенечка дала жестами команду существу за стабилизировавшемуся в состоянии парящего над почвой эллипсоида из многослойной разноцветной плесени, и оно начало собирать или точнее синтезировать из грунта книжный шкаф. Из эллипсоида вылетели светящиеся нити, вонзились в грунт и начали что-то там делать. В ответ почва треснула и начал расти шкаф. На вид деревянный, массивный и с барельефом какого то мужчины. Йошка долго смотрел на профиль, надеясь на узнавание. Потом сдался и спросил:
– А это кто?
– А.И. Ленин, – отчеканила инициалы Феечка-Фенечка, – не родственник Ульянову – Ленину
– А кто такой Ульянов – Ленин?
– Тоже интересный тип, за брата отомстил, в глобальных масштабах, его за это мумифицировали и стали под присмотром держать, на всякий случай. Часовых поставили, и простых людей пускали посмотреть, что вот он, лежит на месте. Чтоб не боялись сами и родственникам рассказали. А этот вот Ленин, который А.И, статью хорошую написал про сверхстепенные функции, в Новгороде, по-моему, преподаёт. Это мы заговорили про функцию распределения Феечек, так у него подобные функции в одной статье рассматривались.
– То есть тебе он не родственник?
– Нет. У меня родственники только ментально-моральные есть, Феечки и одно двухлитровое одноклеточное, хотя нет, ещё его друзья некоторые, особенно одна, тоже одноклеточная, Шиза Гильзовна.
Йошка решил не вдаваться сразу в углублённое выяснение характеров друзей с такими именами и характеристиками и, подойдя к шкафу, открыл дверь, не успев прореагировать на вопль Феески-Фенечки:
– Фу! Йошка фу!
Дверь выстрелила в Йошку пучком разноцветного мицелия и потушила все биоэлектрические процессы в Йошкином мозге, на долю секунды, потом перезапустила, но Йошка успел потерять по ходу процесса сознание.