Тимуровские коммандос.
Второй акт истории.
Сложные будни межвоенного периода. Тимур и Квакин. Квакеры. И снова война.
Плохин с мамой поселился под Москвой. Выучившись в местной школе, он обнаружил в себе недюжинные таланты писателя и закончил институт. У него был сын Тимур, вечно пропадавший на подмосковных дачах. Тимур тайны хранить умел, он вообще старался помалкивать. «Так спокойнее», – думал он, видя как в тридцатых годах исчезали родители его одноклассников. Но ему хотелось славы народной. И чтобы она пришла сама собой, невзначай. А кто не хочет? Нормальные мальчишеские фантазии. И тут ему подвернулся случай себя показать.
На дачах начали пропадать яблоки, собаки и флюгера. Длительное, недельное расследование привело его к вдове профессора Обручева, мадам Квакиной. Профессор был исследователем много чего, в том числе и Тунгусского метеорита. Подозрение пало на его сына, человека странного, нелюдимого, а потому подозрительного. Он был уже достаточно взрослым, лет пятнадцать. Но в школу не ходил из-за редкой кожной болезни, весьма непривлекательно выглядевшей. Хотя его никто не видел уже много лет. Тимур следил, как следопыт Фенимора Купера. И узнал Страшную Тайну! Квакин был мутантом, Человеком-Лягушкой, он охотился по ночам на летучих мышей, сбивая их длинным липким языком, также не брезговал яблоками, собаками и флюгерами. Последние он не ел, но ему нравилось стрелять по ним языком, флюгера крутились и в конце концов отпадали. Их Квакин выкидывал в реку. Ещё у него были последователи, верящие, что Квакин – это человек будущего. Их вечно трусило от собственной значимости, и они называли поэтому друг друга Квакерами (От английского Quake – дрожь.) Они ходили за Квакиным, записывая каждое его слово и зарисовывая позы. Если быстро перелистывать их зарисовки – получался мультфильм.
Тимур видел, что Квакин может часами сидеть в болоте, не выныривая на поверхность. И что в окрестных болотах лягушки гораздо крупнее и сообразительнее, чем в других. Это были потомки Квакина. Что делать – Тимур не знал. Но потом Квакин съел Кузнеца. Майор в отставке, Юлиан Кузнец, тоже следил за Квакиным. Тот заметил и съел зазевавшегося майора одним махом. Организм позволял. Тимур рассказал всем, что Майора Кузнеца сожрала огромная лягушка. Все сочувственно качали головами, а проживающий неподалёку писатель Носов издевательски пропел: «Но тут пришла лягушка, прожорливое брюшко, и съела Кузнеца!»
Тимур понимал, надо что-то делать. Квакин всё рос и по ночам басом квакал: «Шрэ-к-к-к, шрэ-к-к-к.» Что делать – Тимур не знал, он хотел уже рассказать обо всём своей школьной учительнице, но боялся, что Мадам Преображенская сдаст его своему мужу доктору.
И тогда он решил собрать свою компанию для противоборства мутанту и его сообщникам. Собрал. И даже название придумал – «Тимур и его коммандос». Но тут Квакин выкинул непредсказуемый финт, он легализовался. Один из его квакеров по фамилии Дуров прикинулся дрессировщиком, а сам Квакин дрессированной австралийской лягухой ( кто их этих антиподов знает, какие у них лягухи? Черви дождевые трёхметровой длины есть же!). Они взяли в коллектив ещё несколько существ, которые под страхом быть съеденными Квакиным, исполняли сложные трюки. Это были летающие медведи, поющая лошадь и непьющий матрос. Они организовали цирк и убыли на гастроли. Тимур, лишившись цели, загрустил. Стал задумчивым. Сломал ногу, упав в колодец. Стал хромать. Это его озлобило. Вскоре все при виде его разбегались с воплями: «Хромой Тимур идёт!». Потом началась война, и его взяли в подводники. Потом вернули.