Сложного ребёнка нужно

 понять, изучить, рассмотреть.

Вид спереди, сбоку, сверху,

 несколько сечений умелой рукой.

И задача уже намного проще.

Кэнди Пэвитус Ржавчина.

Один.

Тот который числительное, а не который без глаза.

Прыжок с литерного паровоза Киев-Дублин я сделал, когда сверкающий никелем паровоз, который по какому-то закону шутливого отрицания называли «meirgeroom» только заходил на мост, построенный ещё до войны 2022 года. Частично восстановленный тем, что в народе называют магией, а в ВУЗах физикой пострелятивизма, частично по-честному отстроенный мост поражал воображение. Не вообще, а сейчас снежной зимой, сила, которая поддерживала мост и облегчала путь поезду, снова-же антигравитация или магия по выбору, позволяла снегу нависать слева и справа от моста снежными крыльями такого размера что сам мост на их фоне казался маленьким.

Железнодорожная полиция в лице юного, но решительного сержанта гналась за мной уже третий вагон, что ему не понравилось во мне уже неважно, но он хотел проверить меня по полной катушке, отпечатки, радужка, ДНК, первичное соответствие рефлексов психотипу и банку данных, из всего меня беспокоило именно последнее. Некоторое время я был уже не таким как было отложено наслоениями перламутра кубитов слепленных в куэнки на жемчужине защищённой базы квантового компьютера СБУ. Собственно, именно у СБУ ко мне каких-то особых вопросов нет, пока нет. Но если обнаружится несоответствие, то появятся. А если меня подержат подольше, а это произойдёт обязательно то вопросов станет столько что для их разрешения меня разберут на молекулы. Это не поможет им получить ответы, но мне дизасемблироваться не хочется. Я предвидел что меня могут проверить и заблаговременно украл у соседки по купе кошелёк. Сделать это, незаметно не обладая навыками карманника было сложно, я чуть не засыпался и не получил эффект противоположный желаемому. Теперь я, прорываясь сквозь дверь меж вагонами зацепил карманом куртки ручку так чтоб меня развернуло, второй рукой изнутри я помог украденному кошельку покинуть мой карман. Надеюсь, сержант заметит его, должен заметить если не слепой и больной на всю голову, кошелёк из зеркальной кожи с алой мордой котика, там карточки и немного денег, очень немного, наличные выжимаются из обращения всеми государствами мира в электронный мир транзакций. Тогда есть шанс что примут за неудачливого пугливого воришку. А это серьёзно.

Местные законы очень суровы к воровству, за это есть и смертная казнь. С одной стороны, вроде идея правильная для полного искоренения. С другой стороны, вор, когда его ловят понимает, что терять нечего и в случае чего без промедления начинает стрелять в ловящих его, даже сквозь толпу, из автоматического оружия. А идя на дело, за которое есть смертная казнь стало нормой привязать к себе гранату или что-то подобное, а дальше уже по настроению идущего на смерть, заряда на тихий хлопок и отрывание только своей головы или пару килограмм тола в осколочной рубашке или гексогена напополам с скажем со смесью нитрата ртути и нитрата таллия, или чего ещё, бериллия, например. Я даже лозунг встречал «Самоубейся так чтобы тебя запомнила оставшаяся после этого часть мира».

Вот третий вагон, как раз под ним работает генератор того, что я выпускник Харьковского Физ-Теха могу назвать правильно, а не «Вздох Фей» но будет длинно, сухо и не романтично. Именно из этого вагона и нужно прыгать.

Наружные двери заблокированы, скорость уже около трёхсот километров в час, но это совершенно не заметно, поезд тянет массу воздуха за собой, перила расширенного под СМП моста метрах в ста от двери вагона, только там скорость воздуха уравнивается нулю. СМП — это не Средства Массового Поражения как было общеизвестно в 20-м веке, это Система Мгновенного Перехода как стало всем известно с 2035 года нашей реальности, с остальными мы могли связываться ещё пару недель до окончательного расхождения, поэтому какие «плюшки и печеньки» получили они мы точно не знаем.

Эта масса воздуха, в разгоне которого участвовал не столько паровоз сколько генераторы вокзала, перед переходом неожиданно меняет свойства становясь мало сжимаемой как вода и резко тормозясь даёт эффект гидроудара выделяя тераватты энергии в крошечный миг перехода. Того из энергии что просачивается наружу хватает чтобы жильё в районе моста не стоило почти ничего и было почти никому не нужно, регулярные хлопки перехода доводили до бешенства не первичным хлопком, о котором было известно заранее и по всему Киеву загорались специальные фиолетовые лампы на светофорах и начинался отсчёт до неприятного звука, нет хуже всего были хвосты. Это те-же звуки хлопка, только затухающие не по закону квадрата от расстояния а гораздо круче, второй пропорционально четвёртой степени, третий шестой, четвёртый восьмой, они шли всё чаще и были всё слабее уходя на бесконечность, по идее последний бесконечно слабый хлопок затухал по экспоненте, но реально было слышно в ближайших окрестностях первые три, если не считать основной. Эти три хлопка были нерегулярно разбросаны по двум суткам после основного. Это значило что в районе регулярно действующих переходов очень часто случайным образом   громыхало, завывало, хлюпало, спектр звука был разным при каждом хлопке завися от огромного количества факторов, были записаны похожие на вопли младенца, тысячекратно усиленное мяуканье, звук разлетающегося стекла, не точно такие звуки, просто они хоть что-то напоминали.

А ещё вообще нерегулярно, и для нас непредсказуемо бывал «Антихлопок» на две-пять секунд исчезали все звуки в радиусе пятнадцати километров

А ещё в районе повторных хлопков плохо работали системы идентификации личности. Сбой давали иногда даже определители ДНК. Антихлопок в небольшом, но неопределённом радиусе выводил их из строя.  В результате у обоих концов моста было беспорядочное нагромождение самодельного жилья и соответственно неорганизованные толпы жителей, а также их огородики.  В довершении описания СМП для его работы оно должно быть расположено над большой водой, чтобы запустить такое в Харькове пришлось пожертвовать кучей домов в центе расширив русла почти вчетверо и особенно широкий участок был в месте слияния рек, над которым и был переход. И в дополнение вокруг перехода СМП должны быть люди, биополе было необходимо, не менее миллиона человек в диаметре двадцать три километра. В принципе это не все особенности, но и этого достаточно чтоб понять сложность этого техно социального конгломерата.

Кстати, диаметр был потом уточнён, он оказался 22,8 км, потом 22,79 потом кто-то любящий ковыряться в числовых последовательностях предположил, что это трансцендентное число 22.79865180991040… равное арифметико-геометрическому среднему между Пи в степени е и е в степени Пи. Предположение проверить было мало реально, но когда его приняли как гипотезу то оказалось, что это очень полезно для всей теории и сложились в уравнения ранее не поддававшиеся формализации зависимости.

Достаю взрыв-кувалду, брусок нержавеющей с небольшим зарядом гексогена, выдвигаю телескопическую ручку, в левом ухе через наушник идёт отсчёт времени до перехода, берусь за ручку и бью по двери, слабослышимый взрыв и дверь повисает на одной петле. Вижу приближающегося сержанта, он уже раз выстрелил из табельного «умного» пистолета, к счастью, система самонаведения заряда вблизи перехода даёт сбои и снаряд решив, что летит не туда самоликвидировался. В ухе говорит «…три…» я бросаю кувалду наружу, после использования она становится на режим самоликвидации и через секунду её электронику превратит в брызги термитный заряд, «Два» ору уже сам сняв с груди хранящуюся в мешочке всю электронику и выкидываю её наружу, вылетаю сам зацепившись за ручку шнуром так что теперь я вишу снаружи держа шнур обеими руками и упёршись ногами в стену вагона наружи, на счёт «Один» тухнет всё электричество в вагоне, исчезает сияние вокруг поезда, это отключились генераторы вокзала, воздух который раньше двигался вокруг поезда как единое целое издаёт какой-то вздох начиная отставать, и если бы была ещё одна секунда то меня оторвало бы ветром от поезда, может руки остались бы висеть на прочном шнуре, но впереди уже встала переливчатая вся в каких-то весёленьких таджикских узорах стена перехода в которую начинает упираться ставший неподатливым воздух. Именно это неподатливость его внутри и снаружи не даёт меня ему сплющить. Отпускаю одну руку и шнур, пропущенный сквозь петлю ручки перил, начинает выскальзывать, отталкиваюсь ногами и начинаю лететь спиной вперёд, когда долетаю до стены СМП.

Два.

Тут без вариантов числительное, разве что написать, как Дыва, тогда простор для фантазии больше.

Сам переход был как всегда странен, снаружи поезда и в стрессе он напомнил мгновенное купание в озере горячего молока с ванилью, затем ваниль мгновенно заменилась корицей, а та чёрным перцем. Потом запах исчез, и я почувствовал, что лечу уже сквозь Дублинский снег, я-то опережал его, то отставал. В одной руке я крепко держал шнур, это на данный момент было единственное что у меня было из сложных приборов, скомпонованный из наномеханизмов моими однокурсниками и просто коллегами, построенный с использований кусочков знаний вытащенными из реальностей после расхождения, но до отключения шнурок был сложной системой, которую автоматика этой реальности не распознавала, а иногда и активно отторгала. Сразу после перехода, через миллисекунды, шнурок активизировался рассчитал время и вызвал сбой в «дыхании фей» Дублинского моста, такое бывало и само по себе, пару раз в году, но сейчас это привело к отламывали снежных крыльев уже Дублинского моста и сейчас я в почти десятиметровой толще снега медленно опускался на Дублинские примостовые трущобы. Оставалось только расслабиться, снегу было ещё опускаться минут десять.

Выпал в осадок я неподалёку от места, где меня ждали. Странная жестяная надстройка, покрашенная в кричащие цвета, уже почти облезшие, слои теплоизоляции изнутри, добротной военной теплоизоляции один миллиметр которой был эквивалентен полуметра пенопласта тут сама лежала почти полуметровым слоем прилепленная, где силиконом, где полиуретаном, сверху (в смысле изнутри здания) это всё, точнее почти всё, было залито толстым слоем высокопрочной полимочевины. Защита настолько избыточно гротескна что пойдёт за гнездо помешанных на вампирах или чем-то подобном, иррациональном. В бетонном полу был люк ведущий в заброшенную сейсмолабораторию и ещё некоторые давно не использующиеся подземные помещения.

Все местные жители при моём появлении убрались, лучшая конспирация — это когда никто никого не видел. Я попил оставленный мне великолепный чёрный чай с местным ореховым печеньем, потом приступил к основному, на столе лежала бусина с лонсдейлитовым покрытием, микрокомпьютер с большой памятью если по сути, артефакт со свойствами одного из осколочных миров , если по факту, бусину я одел на свой шнурок и тут же почувствовал, как он активизировался, пытаясь найти общий язык с бусиной. Я завязал шнурок с бусиной на шее и перешёл в следующую комнату, там на столе лежало тело девушки, хотя правильней сказать девушка в искусственной коме, рядом её документы. Я разделся, сходил в душ, подвинул второй стол к столу девушки вплотную, лёг на него и взял её за руку и тут же почувствовал, как начала накатывать чуждость, рука онемела вначале, а потом стала чувствовать по-иному. Понимая, что время дорого извинился перед всеми Ханжескими Богами и перекатил девушку на себя сверху и только успел поднять борты стола повыше как отключился.

Задыхаюсь, тяжело, руки онемели, открыл глаза, на мне кто-то лежит, мозг включился не сразу, но сбросить того, кто сверху я не успел, раньше полностью пришёл в себя. Аккуратно перекатил девушку на её стол и оглядел своё уже женское тело. Ничего поразительного, я был женат и у меня есть дочь, но примерить то к себе непривычно. Сходил в туалет не столько по сильной нужде сколько чтоб привыкнуть к гигиене этого тела. Нажал зелёную кнопку, помеченную запиской, на приборах около девушки и покинул комнату, как только закрылась дверь за мной я скорее домыслил, чем услышал, как открылась другая и люди начали приводить девушку в чувство. От неё ещё необходимо официальное заявление об утере документов.

Оделся в оставленную одежду, взял её документы немного походил туда-сюда и только тогда похоже мозг заработал полностью. Посмотрел на шнурок, он почти полностью ассимилировал бусину осталась небольшая выпуклость и стал при этом длиннее и толще. Взял сумку, оставленную у порога, проверил содержимое, закрыл и вышел в снег. Упавшие «крылья» моста должны были только начинать расчищать. Снег уже несколько слежался несмотря на включённое «дыхание фей» моста и идти сквозь него было неудобно, но возможно. Три часа пути сквозь снег, одна сложная с непривычки попытка помочиться закончившаяся ничем, несмотря на позывы организм не отдал не капли, десять минут молчания и неподвижности так как в снегу рядом что-то завывало и хрюкало, чтобы оно ни было мне сейчас любое внимание не нужно. И вот я у вычищенной главной дороги. Полчаса пешком, потом лакированное ретро-такси до вокзала, непривычные комплименты со стороны стильного водителя. Посмотрел в зеркало, я бы сам в себя влюбился, девушка красива, когда в сознании и с румянцем, а не на столе и в коме. В смысле это я сейчас красивый. Это неожиданно возбудило и вогнало совсем в краску. Водитель не стал развивать тему и только во время перевода денег вручил свою архаично бумажную, а потому стильную визитку. Я не стал (стала?) читать, но и не выбросила. Оформив билет в Хиросиму, там реки пришлось ещё сильнее чем в Харькове дорабатывать пошёл в зал для отдыхающих в окна которого было хорошо видно мост перехода построенный через Лиффи между мостом Ист-Линк и предыдущим. Оттуда вспыхивало и иногда хлопало. Откинул кресло и прилёг отдохнуть, выставив таймер так что было видно и окружающим, когда проснулся, за полчаса до отправления соседка сказала своей подруге:

— Вот погляди на девочку, видишь спать надо больше, отдохнула и прямо помолодела.

Пошёл к зеркалу, есть проблема, организм после такой перестройки запустил внутренние резервы и ведёт к точке генетического оптимума, это всё я сейчас придумал, на ходу, но сразу после преобразования мне на вид было двадцать пять-тридцать, а сейчас восемнадцать -двадцать, если не меньше. Я свеж (свежа?) как бутон розы в росе. Иду в паровоз, проверка на пути проходит успешно, ДНК не брали, а отпечатки и радужка сошлись с их базой. Теперь главное не углубляться, в смысле им не углубляться с тестами.

Три.

Тут уже есть простор, может быть, как числительным, так и позывом к действию, например «Три богатыря» вполне может быть рекламой какой-то банной мочалки, особо крупной, или рашпиля.

В Хиросиме иду в портовой район, за мной идёт какой-то любопытный парень, мне уже шестнадцать-восемнадцать на вид. В нужном месте сидит заранее вычисленная банда местных отморозков, которая при виде меня оживляется и начинает работать по уже заезженному сценарию, самый тощий лезет и запускает лазерно-микроволновый уничтожитель мусора, эта техника от старости неподвижна, но сверкает грозно. В принципе они могли с прохожей и так сделать что хотели, но всё уже накатано, «Боб имя новое поэтому сложное», и на фоне раскрутившейся головки уничтожителя внутри приёмной воронки они собираются начать ритуал запугивания и принуждения, как парень сзади орёт и кидается на них. Теперь надо как-то при изменившихся вводных отработать старый сценарий. Ору, естественно не своим голосом, я так никогда не визжал, отпрыгиваю на заранее помеченный местной командой лист металла с нужной стороны, тот пружинит, дёргается и я лечу в воронку уничтожителя. Надеюсь, они успеют перевести лазеры на минимум, в милливатный режим прежде, чем я долечу, успели, чуть прогрело микроволнами, также включёнными в минимум и пролетев через скользкое нутро агрегата попадаю в канализацию с кучей матрацев внизу. Надо мной закрывается люк и взрывается уничтожитель мусора, надеюсь моего неожиданного защитника не задело. Отверстие над мной начинает светиться, это раскаляется металлический люк, немного выше моей головы из щели вылазит какой-то кусок асбоцемента перекрывая шахту люка и раздаётся ляп-ляп это включилась подача бетонного раствора.  Ухожу по туннелю в сторону куда указывает стрелка на верхнем матрасе. Вскоре ответвление с синим светодиодом сверху, открывается дверь, там нечто похожее на подсобку подземных электриков отшельников.  Там еда питьё, туалет. В следующей комнате столы, на одном лежит азиатского вида мужчина лет пятидесяти, спортивной наружности. На столе в блюдечке какая-то хрень вроде разноцветной ленты Мёбиуса, очередной привет из ушедшей реальности, добытой местными, одеваю на шнурок, раздеваюсь, забираюсь на мужчину сверху, представляю, как это выглядит со стороны, начинаю смеяться, выдвигаю предохранительные перила и всё-таки вырубаюсь, думая насчёт того откуда берётся и куда девается масса тел при нестыковке. Процесс явно затрагивает очень глубинные уровни если обходит закон сохранения.

Я самурай, худощавый жилистый кипящий энергией и желающий найти у встречного торец и дать в него. Или не самурай, а просто японский хулиган? Одеваюсь, выбираюсь иду в люди, еду к вокзалу. Там только читаю визитку, полученную девушкой в Дублине «Кэнди Пэвитус Ржавчина. Быстрая доставка в любой мир иной» Шутка на грани фола учитывая нынешние реальности. На грани уголовного фола. А персонаж почти легендарный. Говорят, именно он не дал вырубить аппаратуру в ЦЕРН когда «Дети ван-Неймана» спланировали свой теракт для уничтожения участников слёта посвящённого экспериментальной физике. Причём противодействовал он отключению весьма жёстко. Часть заманил в отрезок тоннеля, а после задул туда углекислый газ. Ещё нескольким просто разнёс головы вдребезги слесарным инструментом. Остальных нашли позже, он их вырубил, связал и зарядил ими аттракцион «Безумный парашютист», выстреливающий после плавного ускорения потенциальным парашютистом на высоту более ста метров. роботы подтаскивали и стреляли вверх кандидатами, они тщательно проверяли укладку парашюта и то, что он раскроется, в общем всё что касалось клиента и аттракциона. То, что Кэнди по траектории на высоте двадцати пять метров подвесил на подъёмном кране бетонную плиту в проблемы и компетенцию роботов не входило.

Четыре.

Безвариантное числительное, хотя некоторые произносят так что чувствуется какой-то маргинальный вопрос-удивление. Чё? Тыре?

Восемь жемчужин, девятый шнурок,

Вышел бы может из мальчика прок.

Но победило его естество

Его придушили за воровство.

Кэнди Пэвитус Ржавчина.

На пятой жемчужине в Манаусе сработала общая тревога по городу, что-то прошло не так, уже уезжая на паровозе в хлопок на Буэнос-Айрес я увидел, как над вокзалом были сброшены рои идентификаторов, минироботов быстро проверяющих отпечатки пальцев, сетчатку и ДНК у всех в течении короткого времени. В Буэнос-Айресе они уже были везде, поэтому выйдя из поезда, уже дважды по-быстрому проверенный я прошёл в бар и по-быстрому набрался, это делало мало релевантной проверку по поведенческим стереотипам вне стационара. Дальше я растворился в кварталах, пустая квартира, ещё «бусина», реплицирование и я пожилая индианка, зная, что пожилая ненадолго, быстрый катер до Монтовидео и оттуда хлопок на Каир.

Пять.

Добавим букву будет наречие «Опять», уберём если то ретро буква «Ять». Больше ничего не придумывается.

Маленький Бобби гранату нашёл,

 с нею он в Ольстере в школу пришёл.

Взрывом в подвале хотел попугать.

Бросил, но там было тола тонн пять.

Кэнди Пэвитус Ржавчина.

Предпоследний хлопок был на Харьков, жемчужины, а точнее стабилизированные остаточные сингулярности разошедшихся реальностей были собраны и превратили мой шнурок в трёхметровый кусок каната диаметром в пару сантиметров. Это уже было многофункциональное устройство, возможности, которого было ещё изучать и изучать, жаль не успею. Заезд домой был не случайным, тут был центр воздействия «Песня Мириэль» кумулятивное изменение, которое пока удавалось скрывать, я был вторым, первый не выжил, сколько после меня уже не знаю. «Песня Мириэль» изменяющая меня постоянно, меняющая периодически даже пол, дающая мне в жизни опыт многих жизней, продлевающая жизнь тела. Вызывающая аллергию к скученному проживанию и делающая невозможным мегаполисы. И общества основанные на идентификации личности.

Первый изменившийся, мой бывший преподаватель, использовал это по максимуму, отступили возрастные изменения, и он смог домыслить, потом досчитать и провести эксперимент, подтвердивший его подозрения, деление и расхождение было не случайным, его кто-то спровоцировал и контролировал, собираясь стать доминирующей расой или уже даже видом после схождения. Наш чрезвычайно сложный мир, где силы были в балансе и взаимонейтрализовались раскололи на яркие осколки как белый свет призмой на радугу. Наша часть, выйдя из баланса явила нам все эти «вздохи фей», СМП, и целый спектр иного. В других осколках всё было совершенно по-иному, как точно не знали, но период общения после расхождения, но до разрыва показал, что один мир начинает катиться к общему киборг-единению, другой к единству какой-то новой Веры точнее уже не веры, а реальной силы, где большинство абсолютно подминало любые меньшинства ментально и физически. И первый смог промерять расхождение и про экстраполировать что недалеко схождение, когда в одном объёме окажутся все миры и победит сильнейший, от этого даже зависит как осколки-цвета сольются воедино, результирующий будет белый или иной? Кто-то явно хотел выпятить свой оттенок или даже цвет.

«Песня Мириэль» была результатом его эксперимента, сначала последней нитью связующей миры, общим знаменателем природных сил, стремящихся всё удержать в равновесии, потом он стал источником излучения, превращающим в таких как я, в противоположность мирам-муравейникам, в которые осколочные миры почему-то скатываются, и какому-либо застою. Следующий шаг эволюции, не привязанный к свойствам мира, впитавший это в генетику.

Наш мост гораздо меньше Киевского, тоже нарастил себе снежные крылья. Прибытие было каким-то сумбурным или это в голове просто всё уже перемешалось от изобретательного сюрреализма уходов от наблюдения. Или потому, что пик этого псевдохаоса был впереди. Я прибыл в виде молодого парня из Куала-Лумпур, хотя парень он или девушка на мой взгляд сказать было трудно, по ощущениям тоже, у меня уже начало вырабатываться независимое от пола ментальное ядро, это то-ли междуполое, то-ли обееполое состояние как нельзя лучше подошла звенящая и грохочущая из колонки в пол человеческих роста окружённой кольцом киберготов «Susumu Hirasawa»- «Archetype Engine». Они и были мне нужны, я подошёл к высокой девушке из их числа, в нынешнем варианте во мне точно было сантиметров 175, но девушке я едва доставал до плеча, я как было указано в просмотренном и уничтожившемся одноразовом проекторе-наклейке на очки, хлопнул её по ягодице. Не скажу что это было неприятно, но нервы щекотало не только от возбуждения неожиданно нахлынувшего когда я только собирался соприкоснуться рукой с её выпуклой ягодицей обтянутой зеркальной тканью, не блестящей, а именно зеркальной, я видел как в ней отражается моя приближающаяся рука, неожиданно на какие-то полсекунды растворили детские воспоминания как я дошкольник смотрюсь в ёлочную игрушку ещё производства СССР, огромный зеркальный тонкостенный шар присыпанный верху стеклянной крошкой как снегом я всматриваюсь в своё искажённое отражение, почти меняюсь с ним душами, кажется это я внутри смотрю на себя тут, и перевозбудившись и потеряв контроль сжимаю шар слишком сильно и изображение прямо у меня перед глазами рассыпается проваливаясь внутрь складывающегося в сверкающее нечто или ничто шаре. И как я уже старше, гораздо старше читаю о буддизме, где в пирамиде старшинств предпоследняя ступень — это сверкающее ничто, а последняя неописуемое нечто. И что в тот момент я снова вспоминаю о исчезающем в руках отражении.  И от этой цепочки воспоминаний мне тут становится необычайно легко, я понимаю, что со мной ничего не случится, ведь я настоящий остался внутри этого шара, а всё последующее, школа, ВУЗы, работа, женитьба, дети, война и смерти близких было не со мной, а с тем мальчиком исчезнувшем, раздробившемся на десятки реальностей-осколков шаре. Тут моя рука встретилась с зеркалом ткани. Хлопок прозвучал неожиданно громко, девушка обернулась, остальные замерли, она медленно сняла очки без стёкол, под которыми обнаружились зеркальные линзы, казалось, имплантированные в глазницы как у Молли любимой девочке Уильяма Гибсона, надо присмотреться к её ногтям.

– Пауль, – радостно визжит девушка, захватывая меня в объятья, при этом небольшой плоский мешочек, единственный совпадающий у нас обеих по цвету и фактуре элемент одежды отлипает от моей груди и приклеивается ниже приподнятых при объятьях со мной очень крупных молочных желёз. Она отстраняется, груди, обтянутые паутинкой, лишь кажущейся толстой, ткани ложатся на место скрывая контейнер-перебежчик.

– Ну что привёз?

– Конечно нет, – сообщаю я и достаю из своего старомодного кожаного антикварного чемодана, по слухам копии другого чемодана, который сделал Дмитрий Иванович Менделеев, большой пакет, к нам тут же присматривается местный полицейский, из пакета я достаю горсть зеркальных упаковок с микросхемами.

– Тут всё что вы просили, плюс двадцать процентов, не благодарите у фирмы была скидка, там документы приложены. А вот теперь можно благодарить, я слышал тут есть фанаты поковырять старую электронику? Магнитофоны?

Музыка чуть притихла и от колонки отлип парень чуть выше меня с каким-то горящим взглядом, с массой имплантированных в кожу чёрных элементов. Ближе я понял, что парень служил это были не извлечённые импланты типа «Чешуя» если уметь ими пользоваться, доведя до автоматизма чувство их расположения то можно поймать лезвие не только ножа, но и топора, или пробить кому голову, или бронестекло. Обычно их после службы извлекают, не обычно, а обязательно извлекают. Значит тут какая-то история есть. Парень подходит, я вручаю ему кулёк больше первого:

– Пенки с трёх барахолок, платы и россыпь деталей от магнитофонов 80-х, электролиты в основном сдохли, мир праху, а остальное ещё нас переживёт если не спалишь при первом включении. А это пищалки и немного других динамиков от того же тех же времён.

Парень насупился, представляя ценник, повезло ему от нашей спецоперации, люблю быть волшебником.

– Сколько? И почему Пауль? Не подходит тебе это имя.

Суровый парень.

— Это подарок, попалось пока искал подарок Мириам. Ей, по-моему, тоже это не походит? Мы так и познакомились, из-за дурацких имён, придуманных родителями.

Начинаю распаковывать второй большой коробок багажа, который очень заинтересовал службы таможенников, но ничего кроме завистливых или непонимающих взглядов в конце досмотра не вызвавших. Я достал огромную картонную коробку внутри пластикового пакета, к которому была приклеена парка с документами.

— Вот магнитола двухкассетная, Sharp GF-1000, для внутреннего рынка Японии, питание 100 вольт, состояние – из сейфа сына бывшего работника компании, экземпляр с доработками, динамики кевлар и ещё что то там, он зараза ещё больше чем GF-777 и весит 25 кг, к нему документы что доработки официальные аппарат готовили в подарок кому то из высших чинов, но потом что то изменилось и он остался у отца моего друга. Мириам глаза широко открыла?  Открывай шире, в сопровождение к нему идёт аудиокассета Solid Space ‎– «Space Museum» но поскольку аппарат должен быть эксклюзивный то разработчик или доработчик смотался тогда к ребятам из Solid Space, и они для него сделали спецзапись, там иные аранжировки кое-где, с ароматом Японии, и приветствие будущему пользователю, в ответ они получили второй такой агрегат. Но свой они где-то на вечеринке грохнули, вместе с кассетой. Так что что тут дороже кассета или аппарат я даже не знаю, но это твоё навеки пока не спалишь или не зальёшь пивом. Всё…

Все завороженно смотрели на не распакованный аппарат, Мириам если не дура, то и не распакует. Тусоваться можно с чем и подешевле, посовременней и погромче, а тут раритет, распакуешь цена сразу вниз почти вдвое.

– Да кстати, упаковка герметичная, внутри аргон, так что всё живое и здоровое. Технари умеют правильно хранить когда хотят.

Через десять минут ахов и охов уезжаем по Клочковской на мотоцикле друга Мириам, потом выруливаем куда-то вправо, честно говоря этот район города я не очень знаю, как то попадаем с старой телевышке, я уже думал что скачки через хлопки теряют темп, но заезжаем в лесопарк и там в палатке меня ждёт объект копирования, с набитой мордой и в полной отключке. Копирую, сидим ждём с час, уходит набитость скопированной морды, получаю большой чемодан, уезжаю, просматривая проектором внутри шлема дальнейшие действия. Следующий и последний хлопок в Питер, оригинал с набитой мордой безопасник оттуда, его самого больше нет, если в его досье 50% правды, то заслужил он это ещё лет десять назад.

Чемодан большой, но лёгкий, в нём образцы насекомых для исследований по радиологии. Возвращаемся с станции над рекой. Три часа в зале ожидания, две проверки, хорошо, что я не в форме, в смысле не в военной, оригинал военный, не смог бы я поддерживать имидж, хотя…

Шесть.

Кроме ассоциаций с «шасть» и «жесть» ничего нет, но есть студенческая считалочка про пиво. В кружках по 1 литр.

Первая вводная

Вторая природная

Третья в удовольствие

Четвёртая в трёп

Пятая в песнь

Шестая – жесть.

Кэнди Пэвитус Ржавчина тут не при чём

Но думаю, как бывший хоть

 и приумерший студент поддерживает.

В Питере снежные крылья моста ещё больше, чем в Киеве, прибытие стандартно, задание странно. Я должен выйти на определённую улицу, сдать чемодан в какое-то хмурое неприветливое здание по духу, напоминающее Лубянку и уйти в кафе или ресторан, где с удобствами вкушать, или сходить на экскурсию. В общем где-то провести время часа четыре, а далее по обстоятельствам.

Сдавая чемодан увидел на нём крупного муравья, он явно махал мне лапками, подставил палец, он шустро залез мне по рукаву в нагрудный карман, за ним ещё несколько. Когда вышел на улицу они с большой, совершено не муравьиной скоростью прошмыгнули из кармана вверх и, не поверите, залезли в ухо, и там затихарились. Щекотно не было, было состояние идиотизма, похоже я замер посреди тротуара. Меня аккуратно подвинули, я очнулся и пошёл, под снегом была грязь.

Нашёл полупустое кафе, купил фруктовый салат со сливками, большой кофе и ореховое ассорти, ещё попросил кубик сахара рафинада, меня спросили подойдёт ли колотый, я согласился и мне принесли кусок тёмного сахара судя по ценнику ненамного дороже я смог бы купить аналогичный кусок гашиша. Расплатился карточкой доставшегося мне тела. Рафинадом, не поверите, попытался выманить муравьёв из уха, не получилось, пробую снова, не поверите, они там, кажется, захихикали.

 Нет я не против того, что муравьи могут испытывать эмоции радости, в конце концов что мы знаем о муравьях? Но чем им хихикать? У них хихикательных органов нет, связок голосовых, гортани. Но немного сахара в ухо запихал. Девушка за другим столиком, шелестящая при движении кофточкой, обшитой деревянными тёмными кольцами, поглощающая что-то вегетарианское посмотрела на меня неодобрительно, наверное, вегетарианцы не поощряют поедание сахара, во всяком случае через уши точно не поощряют.

Я успел ещё много съесть и немного изменился, внешне возвращаясь потихоньку к исходному, но, к счастью, сменились официанты и изменения остались незамеченными. В ухе что-то треснуло и меня как будто подключили к флешке с муравьиной памятью, там с моей точки зрения была сплошная шизофрения кроме запомненных как картинка страниц с текстом, это было послание для меня от первого.

Читая текст, я узнал много нового, хотя иначе какой смысл был в чтении. Первый погиб при задержании органами безопасности. Это я знал. Но я не знал, как он погиб. Собственно, был выстрел в спину при побеге в Лесопарке, он упал и безопасники потом не выдали тело, сначала ничем не мотивируя, но всех допрашивая. Спрашивая в том числе, не было ли у задержанного или потенциально задерживаемого, не знаю даже как классифицировать, знакомых из цирковых. Оказывается, первый обладая такими-же как у меня способностями был подстрелен в интересном районе Лесопарка неподалёку от круга трамвая, там много, много муравейников, лес просто заражён ими. И прежде, чем до него добралась погоня, до него добрались муравьи, он, собственно, упал практически на огромный муравейник, и прошёл процесс нештатного копирования, муравейник пополнился на сотню килограмм муравьёв. Сознание было разорвано и собралось в подобие функционировавшего хотя и с оговорками через месяц почти. Первый использовал новое состояние на все сто процентов. Муравьи из него получились крупные, были особи сантиметров по пять, умные и хитрые. Они быстро ассимилировали царицу муравейника, потом напали с той-же целью на соседние. К зиме муравьиный вариант первого имел массу в пару тонн, и готовил отопительный сезон в полусотне муравейников чтоб можно было впадать в спячку не всем. На следующий год он вступил в контакт со своими коллегами людьми. С приколами, но вступил. Знаете описывать вот это превращение человека в муравьиный коллективный разум мне морально и интеллектуально гораздо проще чем жить в этом расколотом недоделанном мире с разрушенными наблюдаемыми причинно-следственными связями. Человек в муравейник — это научная фантастика, если принять начальные условия, организм после «Дыхания Мириэль» то дальше всё логично. А вот сам мир, я понимаю, что он расколот и возможны перебросы из мира в мир энергий и то, что кажется здесь беспричинным пропаданием массы и энергии, в другом компенсируется её появлением. В сумме девяти миров всё в порядке, но внутри мира это очень напрягает, живёшь как в эльфийском лесу, где всё происходит по воле ветра, звёзд и мыслей деревьев. И если бы только меня или иных технарей напрягало, несмотря на его сказочность и кажущуюся зачарованную сложность, как рисунки, полученные спирографом или гильош в общем виде, нынешний мир был туп и прост, а вся сказочность была в разорванных в мире осколке причинно-следственных связях. И эта разорванная упрощённость уже откладывала отпечаток на мозг всех живущих. Мышление становилось пассивным, созерцательным человек плавно и счастливо тёк по жизни не желая изменений, и вынужденно подчиняясь им. Небольшое активное большинство подминало этих элоев под себя, не становясь при этом полноценными ответственными за мир морлоками, исключая неудобные для тотального контроля наличные деньги, мотивируя это борьбой с терроризмом, поддерживая разные веры и поставив атеизм практически вне закона. Вы, например встречали закон о оскорблении прав атеиста? А об оскорблении верующих пруд пруди. Мир потерял истинную сложность, и это не просто мне не нравится, это может быть смертельно, потеря сложности может быть невосстановима в полной мере, люди части этой матрицы сложности, а их в каждом осколке пытаются свести до винтиков, а упрощённые правила миров делают это несложным.

Когда я расставался с чемоданом ко мне приклеили жирный хвост, четыре человека. Они ходили снаружи потом поочерёдно исчезли сменённые другими, они чего-то ждали. В это время я всё больше и больше озадачивался, читая следующий текст от первого, успел дочитать и перечитать отдельные части, понимая, что в мире есть вещи, которые хотелось бы узнать, но не знаю как пока-что. Об этом тексте после поведаю, после всего.  Потом один их «хвостов» пошёл ко мне доставая оружие. Наверное, содержимое чемодана им не понравилось. Я заранее прикинул как уходить из кафе, это было реально от одного, но не от четырёх преследующих, причём, где ещё трое я не знал. Поэтому импровизировал по наитию, пошёл навстречу хвосту, понимая, что не успеваю, но он доставал не оружие, а документы собираясь увести меня с собой похоже, поэтому, когда я прыгнул навстречу и плотно обнял он не отреагировал как убийца, а как конвоир. Он попытался меня сбросить, а я чувствовал, как он тает в моих руках, я впился поцелуем ему в солёный от капель пота лоб увеличивая плотность контакта, мир закружился, и мы упали.

Я на заднем сидении представительской легковой машины, рядом чувствую нутром тот самый «поцелованный» хотя внешне это уже скорее я с набором черт моих последних изменений при путешествиях, по-моему, он становится женщиной. За рулём и рядом двое которых я подозревал принадлежности к хвосту. Они тоже изменились, став похожими, не столько друг на друга, сколько на кото-то третьего. Тот, что рядом с водителем поворачивается:

– Привет студент, устроил ты им горячую муравьиную вечеринку. Сказал бы что век не забудут, но их уже нет, есть я.

Первый в действии. Научная фантастика продолжается, чемодан муравьёв в следственно-карательные органы, ассимиляция персонала. Интересно почему этих и сейчас, но не спрашиваю, темп такой что скоро станет или понятно или неважно.

Вылетаем проспект, заезжаем вовнутрь какого-то многоколёсного спец грузовика напоминающего шасси большого подъёмного крана вроде LIEBHERR на 1200 тонн, ради такого я как-то поехал специально из Харькова в Будапешт чтоб посмотреть на него Живьём. Этот естественно без крана, а с целым грузовым помещением, перехожу в его кабину, там три ряда кресел. Грузовик заезжает на восьмиколесную или больше железнодорожную платформу и ему как-то тесно на ней, перехожу к окну, надеюсь поезд не уедет в пароход иначе это будет напоминать какой-то вариант Кащеевой матрёшки, нет поезд вскоре вылетает на мост, хлопок.

Семь.

Тут приколов было много и «Сьемь вас» и подобное «Волк сьемеро козлят» В общем богатое на возможные искажения слово. Один очень знакомый студент, приведя на вечеринку семеро студенток химфака, радостно сообщил то он всех «Осеменил красивыми девушками».

Рон, широкий полноводный Рон, лёгкий туман несмотря на зиму, поэтому залитая разноцветными огнями Женева, кажется, тонет в молочном креме с фруктами, грузовик выруливает с платформы на эстакаду, и сверкая огнями несётся в Церн, в дисплеи камер заднего вида вижу, как по пути нас догоняет мощный многоцилиндровый байк Кавасаки влетая в заранее откинутый задний приёмный борт. Пассажир знаком, Кэнди Ржавчина. Дойдя до нас, он озвучивает мой вопрос, который я ленился задать:

– Зачем такой грузовик?

Ответил один из первых. Они уже совсем стали похожи друг на друга напоминая сразу и исходный образец и что-то насекомое:

– Потому что приметный, не подумали, что украсть могут и большой, только танком сбить, сразу не решатся, а потом поздно будет. Пошли, скоро нас ссаживать попытаются.

Впереди спешно организованная баррикада из автомобилей, зрение у меня теперь лучше единицы, и я вижу, как людей выгоняют прикладом из машины чтоб вогнать её в баррикаду. Это в Женеве! Явно не местная полиция этим занята. Заходим в центральную часть платформы, в кабину я под внешней стенкой проходил, там красивый как стрекоза гибрид планера и дрона, в сложенном виде, залазим в кабину, с нами один из первых, осознаю, что вокруг ходят ещё несколько первых подготавливая нашу стрекозу. Меня, Кэнди и двух первых заталкивают в стрекозу, жду, когда расправят её крылья.

Не дождался.  Только мы уселись сработало что-то вроде подушек безопасности, нас жёстко зафиксировало, крыша грузовика улетела в ослепительных вспышках пиропатронов и нас выстрелило наверх. Не нужны стрекозе крылья если у неё есть пороховые ускорители. Ускорение не менее пяти же, потом попускает, наверное, до трёх, потом нас аккуратно в вираже роняет над ЦЕРНом, и мы летим вниз, пока нас обжимало, фиксируя одновременно что-то надело и приклеило, резко дёргает и опускаемся уже медленней и медленней. Вверху свист это второй ускоритель куда-то уводит стрекозу, туда, где она раскинет крылья отвлекая ПВО. В ЦЕРНе бардак, что-то горит, но организованно, нас не ждут, внизу стоит какое-то большое яйцо, потом ещё и ещё. Опускаюсь в что-то хрустящее заваливаясь на спину поэтому вижу, как отцепившийся от меня баллон-парашют летит вверх пока его не сбивают накинувшиеся дроны. Недалеко что-то взрывается и дроны падают вниз, понимаю, что хрустящее это дроны упавшие раньше. Вскакиваю, ко мне бегут, я бегу к ним, надеясь, что это нужные люди, но поднявшиеся двое первых одновременно стреляют в них шарами, которые раскрываются и бегущих накрывает сетка. Как оказалось из детонирующего шнура, который через полсекунды взрывается, рассекая всех под сеткой на части.

Меня подхватывает Кэнди, бежим по хрустящим дронам, соображаю, что яйца — это ударно волновые генераторы электромагнитного импульса на йодиде цезия, поэтому и снегопад из дронов, вижу на некоторых привешено что-то явно взрывчатое, могут ведь и сработать. Как только мы покидаем площадь как кто-то из местных бросает на неё что-то начавшие дымить серебряным дымом, мы уже метрах в ста, когда дым взрывается, вычищая площадь от дронов и взрывая всё что на них могло взрываться. Вслед взрывается одно из яиц, сверху на очищенную площадь падают мелкие дроны. Мы спускаемся по ступенькам снова хрустя дронами и входим в коридор.

Там на бетонном полу машинка как на полях для гольфа, только аккумуляторы побольше, меня усаживает, почти бросая, Кэнди, едем. Сзади на таких же машинках несколько пар первых и другие, которых я не знаю, один вызывает чувство знакомства, но не сильное.

На внутреннем плане или внутреннем мироощущении вся королевская рать мчит, сюда не мечтая кого-то собирать, как раз наоборот, до Неймановских дизассемблеров они не дотягивают только по целям, а не по целеустремлённости. Проезжаем через комнаты, в одной непримечательной останавливаемся, Кэнди открывает люк, я собираюсь туда лезть, но оттуда выдувается фиолетовый дым и у меня отнимаются ноги. Все остальные смотрят на меня. У меня горит пах, соски, напрягаются ягодицы, неожиданно полное прояснение в мозгах, как будто вены и артерии наскоро промыты амфетамином, а все накопившиеся токсины исчезли, а новые исчезают по мере появления. Фиолетовое нечто, которое похоже вижу только я и первый стоящий рядом тянется ко мне, я к нему, хлопок, мои мозги переехали на иной уровень. Перед мной «Дыхание Мириэль» в материальном воплощении, или энергетическом, какая разница, оно уже во мне и так, а теперь ещё и вокруг меня. Кэнди прижимается ко мне, и я понимаю, что его скопировать нельзя, принципиально, он нераздробленная и неупрощённая часть мира прошлого, мира сложности и баланса. Это я напитываюсь им, потом фиолетовой дымкой становящейся всё плотнее. Начинаю понимать зачем всё это, не полностью, но свой кусок дела.

Чувствую, что миры начинают сходиться, схлопнутся не завтра и не через год, но быстрее чем расходились. Я могу это чувствовать через «Дыхание Мириэль» как шнурок связывающее все миры. Кстати, мой шнур обмотался вокруг меня и помогает как экзоскелет, по-моему, где-то уже влившись в плоть. В каждом мире всё ещё хуже, чем у нас, и каждый считает себя единственным, тот кто это запустил сделал ставку не собственную мощь, а на взаимное почти стопроцентное уничтожение, на вымирание страшнее Пермского.

Даже не понимаю кто это решивший перезапустить мир, это не уровень бесноватого фюрера, это выжившие в геологическом «кармане» и обретшие разум анаэробы, до сих пор не простившие нашим предкам кислородную катастрофу трехмиллиарднолетней давности?  Жизнь с иной хиральностью решившая откусить себе Землю? Усилия таковы что проще было Венеру колонизировать. Чувствительность нарастает, и я понимаю, что нить тянется не из прошлого, а из будущего. Какая-то не реализовавшаяся в ином случае ветвь будущего решила подмять под себя прошлое? Напрягаюсь и чувствую, что нить уходит с такие дали невероятных миров, что оживление всех героев Жюля Верна в одном месте было более вероятно, и нить не одна, нечто пытается обеспечить себе плацдарм в прошлом с максимальной вероятностью, надеюсь другие тоже справятся с нею, кроме этих нитей впивающихся из почти не существующего будущего в почти беззащитное прошлое здесь много ещё конструктов, кем-то зачем-то созданных и эта перестраивающая нить доставшаяся нам ещё безобидный вариант допускающий пространство для манёвра.

Я чувствую, как надо мыслить, чтобы произвести необходимое изменение и делаю это. Миры теперь соединятся немного по другим траекториям, это как вылететь в окно при торможении машины, всё равно вылетишь, но вот с какой скоростью и по какой траектории тоже важно. И понимаю, что делать дальше.

Кэнди восстановивший силы тащит меня, хотя я бегу изо всех сил, дотащил до байка, несёмся по какому-то туннелю, похоже радиусному, вылетаем наверх, картина из Токио, уничтожитель мусора, только старый механический, выходной раструб направлен в реку. Воды Рона медленно перекатываются, пучась от вялых внутренних течений, независимо от этого по поверхности носятся отражения огней и пожаров. Я весь в фиолетовой дымке, окутывавшей или пропитывавшей каждую мою молекулу влетаю в уничтожитель, который сам-же и запустил дистанционно. Кэнди в это время уже раскатал какие-то провода, напоминающие оккультную пентаграмму. Меня рвёт и дробит, кажется, что каждая часть меня связана добротным фиолетовым светящимся шнуром с остальными, вылетаю кровавым залпом в реку, часть меня зачерпывает ладонью Кэнди и добавляет в чашу на своём устройстве, на агрегате вся моя кровь и плоть сворачивается в шарики как ртуть на столе скатывается по конструкции покидая машину оставляя её чистой. Отдельным фиолетовым течением я несусь к Женевскому озеру. То, что первый сделал с муравьями я делаю с частью планктона по пути делая его мной. Также ассимилирую часть рыбы и прочих водных жителей, я ухожу вниз по течению гораздо быстрее всех остальных вод, просачиваюсь под землю, теперь если по Женеве ударят чем-то ядерным я уже ушёл, через два часа самая торопливая и беспокойная часть меня уже у Марселя выходит в Средиземное море.  На суше тоже делает первый, от устройства Кэнди исходят волны изменений и теперь большинство Землян как я. Из зачерпнутой части меня и шнура, который я ему всунул перед нырянием в дробилку он себе делает боевой посох, на будущее. Изменившиеся будут снимать с других часть внешности и характера, периодически менять пол, с изменением пола и прочих изменений будет снова меняться внешность и характер. Вопрос о сохранении личности чисто ведь философский при подъёме вверх, когда организм не деградирует, а наоборот. Ещё Голем ХIV в одноимённом произведении Станислава Лема спрашивал: «Может ли считаться личностью, тот который способный стать любой личностью» или «Может ли считаться кем-то тот, кто может стать кем угодно», так вот это про таких как я был ранее.  Сейчас у меня задача посолиднее, интегрироваться в планктон и всё что можно, не теряя связей между частями, но и не угробив независимую биосферу, особенно сложно с бактериями и вирусами, всё это не ради какого-то мега мозга способного решать суперпроблемы, а ради характера связей. Сияющие в моём видении сине-фиолетовым светом они чужды этому миру, они наследие прежнего цельного мира и будут работать как маяк вначале и как макет для сборки в конце схождения миров, не дав им слепиться как-то по-иному чем было раньше. В процессе я откуда-то приобрёл знание о Кэнди Ржавчине, это был эксперимент первого и его коллег по созданию синтезированного интеллекта, или возрождению исторического. Им в руки попал студент, у которого была начальная стадия тяжёлого генетического недуга, в результате которого необратимо разрушения личности, в общем они наложили на него 90% личности Падди Мэйнса и 10% личности Алистера Кроули, взяв за основу максимально полные и подробные описания. Хотя процентовка в данном случае понятие очень относительное. Скорее слилась энергетика и безбашенность Падди со способностью всё запутывать Кроули. И как-то смогли ещё впечатать в него свойства мира, сделав его таким Ирландским инвариантом мира, небольшая добавка Кроули его делает только более сложным и загадочным.

Кэнди стал оперативником создав по ходу несколько многослойных легенд и мифов, оставив карты с кладами. Именно его предполагалось использовать как лидера нашего движения поскольку первы и я, второй уже слишком не люди чтоб быть вынесенными на знамя.

Люблю, когда в конце повествования всё разъясняется, открываются все карты, чувствуешь, дочитал, дослушал, досмотрел.

Дедушка Крылов рассказал суть басни, для тех, кто сам способен только буквы в слова складывать.

Дедушка Дарвин поясняет что у человека и обезьяны общие предки, а не человек произошёл от обезьяны.

Дедушка Ганди разъясняет почему его политика неповиновения и непротивления не имеет никакого отношения к гибели двух миллионов людей при распаде Британской Индии.

Дедушка Бабай рассказывает, как правильно им пугать детей.

Из тьмы звякая окостеневшими сосудами усохшего мозга молча скалится дедушка Ленин, косясь на полное собрание сочинений самого себя, мол я уже всё рассказал.

Прошло девять лет.

Мир меняется, став физиологически такими как я, жители Земли обрушили все империи, покинули все мегаполисы рассредоточившись более равномерно по планете и рассредоточено процветали. Изменилось всё. К одним старым развлечениям вкус необратимо потерян, что-то вернулось, много совсем нового. Новые организмы склонны к нейтральным мутациям, генетическому дрейфу, и конденсации подобных в одном ареале, некоторые весьма причудливы, за полсотни лет возможно выделение пары новых видов, если ещё сюрпризов не будет.

Я уже всем своим многоуровневым организмом чувствую схождение миров. Но мы не единственные такие шустрые, но единственные кто успели. В других всё хуже, я это тоже чувствую, не тоталитарность общества, не режим Большого Брата, не анархию. Только в нашем мире есть дыхание исходного мира, в моих сине-фиолетовых связях, в них энергии больше, чем массы в моём старом теле причём многократно. Но только в нашем, в иных осколках исходного я чувствую тень иных, чуждых нам миров которая пытается растворить шнур «Дыхания Мириэль». Чувствуя эту тень не очень даже хочется выяснять что её породило.

Но придётся, схождение подбирается.

Восемь.

Недалеко ушло от «Семь» ещё и с добавкой «Во!». У меня в детстве вокруг этого числа были вечные непонятки, во-первых, почему «Осьминог», а не «Восьминог» что за экономия букв. Во-вторых, тогда уже «Восьмилап», а в -третьих почему падая набок оно превращается в значок бесконечности? Что это за математическое преобразование?

P.S. Вот текст который был подброшен мне первым, по его поводу у него нет никакого внятного мнения, но не муравьи же сами его сфабриковали и подбросили в его мозг став им. Может что станет понятно после слияния миров и приведения его в нормальное состояние. Хотя, чувствуя нити в междумирье я чувствовал дыхание некоторых концепций, изложенных в тексте, но вглядываться было некогда и страшно.

****************************************

Примечание первого.

Это часть большего произведения, из которого путём утери и плохого обращения в общем сделали меньшее. История как не странно содержалась в коллективном разуме муравьёв в Лесопарке. Похоже их использовали как распределённую внешнюю память.

… Феечка-Фенечка посмотрела на наши старания с созданием реальности Империи и решила создать что-то своё.

Настолько далеко заходить в прошлое она не стала, а ограничилась рихтовкой некоторых реальностей, где присутствовал Иосиф Виссарионович Сталин в роли Отца всех народов и лучшего друга физкультурников. Его она уважала, за поддержку Лысенко, а того за его странные идеи. Она говорила: «Идеи не обязательно должны работать, главное, чтоб они были, и они были странные, но логичные и понятные» вот этому, по её мнению, и удовлетворяли идеи Лысенко. А ещё она добавляла «идеи должны меня смешить».

Она решила запустить в параллель несколько реальностей и посмотреть, что получится при одинаковом, с некоторого момента начальном лидере. Из понравившихся ей реальностей она собрала Иосифов Виссарионовичей, образца 1917 года, поместила в храм святой Софии в Константинополе, в одной из реальностей, где биологи под предводительством Лысенко создали супергрипп, для борьбы с мировой контрреволюцией и в результате планета не просто обезлюдела, а обезприматела, обезьяны вскоре тоже вымерли. Поэтому сборам в храме никто не мешал, трупы уже разложились и ассимилировались окружающей средой, а здания ещё не разрушились.

Заброшенные группой Иосифы Виссарионовичи были ей помечены неким подобием штрихкода на руках, а в мозг вбит сканнер, позволяющий мгновенно идентифицировать друг друга по штрихкоду, чтоб не путали друг друга и при этом наличие штрихкода не осознавалось сознанием. То есть, когда два Иосифа Виссарионовича обращались по имени отчеству друг к другу, то они точно знали кто есть, кто и потом безошибочно друг друга опознавали.

Она хотела для сервиса использовать роботов, но потом поняла, что это может травмировать психику Иосифов, или навести их на новые, непредусмотренные идеи. Использовать людей слуг она тоже не захотела, чтоб не портить чистоту эксперимента. Вопрос она решила подсадкой нанороботов в Иосифов и создание целой наносети общей массой около полутысячи тонн, эти нанороботы поддерживали в крови необходимое количество питательных веществ, избавляли от содержимого мочевого пузыря и кишечника трансформируя его в питательные вещества путём полной молекулярной трансформации. Для поддержания привычной моторики и вкусоароматического антуража были оставлены пачки с «Герцеговиной-флор», трубки, спички, чай, сухие красные вина и на всякий случай чача. Вдруг захочется.

Спрашивается: что вообще могло заставить Иосифов Виссарионовичей сотрудничать с Феечкой-фенечкой? Не саботировать, не тянуть волыну? Как он, например Ленина пробросил с польской компанией.  Элементарно, она сказала, что их задача вывести общую концепцию дальнейших действий, обдумать её с подробностями, а потом она извлечёт эту концепцию из нескольких наугад взятых вождей, оставит то, что общее, а затем это общее вгонит в извилины всем, как основную концепцию, жизненный путь и руководство к действию. Так что имеет смысл разрабатывать жизнеспособный, многогранный и действенный жизненный путь. Никакие отмазки для виду не пройдут, так как тогда есть шанс заполучить прямо в середину мозга собственномозгно сгенерированную лажу в виде внутренне мотивированной, выстраданной ценной идеи.

Процесс обдумывания пошёл.

Феечка –Фенечка на всякий случай кроме штрихкодов добавила к вождям ещё одну модернизацию. Индикатор завершения процесса. Как только мозг хотя-бы двух третей Иосифов Виссарионовичей решит, что процесс завершён, дальше уже пойдёт процесс просто растягивание времени, так сразу специальные нанороботы изменят цвет дыма их трубок на чёрный. И пойдёт процесс объединения под единой концепцией, но не всех, один, идеи которого наиболее отличны от будущей общей, останется в исходном состоянии, хотя и будет знать о выводах иных Иосифов, чтоб посмотреть, что получится в его реальности.

Как вы поняли она, недолго заморачиваясь скопировала процедуру, которую уже проводили во времена Никейского собора, когда единство в вере важнее смысла веры. Кто не в курсе именно тогда волевым решением приняли что Бог-сын не Бог от Бога, а его единосущность. Кто не понял именно тогда сформировали Святую Троицу, до того она Двоицей была.  Ариане считали иначе, но после  нескольких неудачных попыток опровергнуть арианское вероучение на основании одних только ссылок на Священное Писание, по предложению императора Константина и терминологии вроде Осия Кордубского, была добавлена характеристика Сына «единосуща Отцу», которая утверждала, что Сын является тем же самым Богом по сущности, что и Отец: «Бог от Бога», в противовес Ариевому выражению «из не сущего», то есть взяли решили что Сын и Отец одна сущность — Божество.

 Указанный Символ веры был утверждён 19 июня для всех христиан империи, а не подписавшие его епископы Ливийские, Феона Мармарикский и Секунд Птолемаидский, были удалены с собора и вместе с Арием отправлены в ссылку. Другие, например Евсевий Никомидийский и Феогнид Никейский под угрозой ссылки подписали это «соглашение».

 Заодно тогда же, похоже для окончательного запутывания малограмотных простых христиан решили, что пасху надо праздновать отдельно от Иудеев, у тех было просто, начинается на четырнадцатый день весеннего месяца нисан. Но на соборе сказали: «все восточные братья, прежде праздновавшие Пасху вместе с иудеями, отныне будут праздновать её согласно с римлянами, с нами и со всеми, которые издревле хранят её по-нашему». А чтоб «по-нашему» мало не показалось, Собор также установил время ежегодного празднования Пасхи в первое воскресенье после первого полнолуния после весеннего равноденствия. Запомнили? Нет? То-то же! Люди специально старались! А с трубками она придумала сама думаете? Тоже нет, так когда-то Папу Римского выбирали. В Авиньёне кажется, нет в Витербро, там тоже всех закрыли до получения результата.

Иосифы Виссарионовичи быстро перезнакомились, потом изучили предоставленные Феечкой-Фенечкой материалы, касающиеся тех вариантов будущего, которые она посчитала нужным им предоставить, прониклись важностью генетики и кибернетики и стали спорить. Мнения у всех были разные, несмотря на схожесть. Хотя сама схожесть была тоже относительной, ведь это были не дубли одной личности, а её разные варианты, хотя и отобранные из более-менее похожих реальностей. Ведь во многих реальностях Иосифа Виссарионовича уже не было в живых, по разным причинам, в других он занимался совершенно другими делами, никак не подходя под определение «Вождь народа и друг физкультурников» естественно только советских физкультурников. Скажем больше во многих реальностях он вообще так увлёкся экспроприацией ценностей что сделал это своим основным занятием. Но поскольку такие Иосифы Виссарионовичи были обойдены Феечко-Фенечковым вниманием, то мы их подробно рассматривать не будем.

Процесс первичного впитывания информации был пройден за неделю, обсуждения по лежащим на поверхности вопросам, где мнения Иосифов сходились ещё за неделю, началось трудное, там, где мнения не сходились. И ладно бы разделись они на два, максимум три лагеря по мнениям, так нет, интеллект бывшего вычислителя-наблюдателя Тифлисской физической обсерватории позволял создать гораздо больше вариантов мнений. Впоследствии узнав подробности, ёжик Йожег сказал, что они напоминали «Канторову пыль мнений» которые никак не складывались в кластеры.

Феечка-Фенечка так увлеклась отслеживанием их споров что проморгала интересное непредвиденное событие, а именно, под барьерное просачивание из других реальностей иных Иосифов Виссарионовичей, в основном малолетних и лишь изредка младшего инженерного возраста. Притянутые к подобному потенциальные будущие вожди быстро перезнакомились и начали возрождать, заново обживая Константинополь при этом пристально наблюдая за собором.

Наблюдения их изменяли. Вы, наверное, слышали фразу «если долго смотреть в бездну, то бездна начинает смотреть на тебя»? Слышали? Также было совершенно точно проверено что это справедливо не только насчёт бездны, но и насчёт сычей, сов, собак, контролёров в транспорте и милиционеров в любом месте. 

Всматривающиеся в собор мало возрастные Иосифы проникались важностью происходящего, совершенно не зная какое оно, проникались чувством собственной значимости и достоинства. Феечка-Фенечка обнаружив этот анклав, чуть не упустила из-под наблюдения конклав, то есть обсуждающих под замком в храме. Конклав в переводе, собственно, и значит под замком, запертые.

Уровень сложности системы Иосифов непрерывно рос, внутри росли противоречия, причём структура конфликтного социума была аномальна, социум не бился на кластеры по мнениям, как говорилось (писалось) выше, каждый Иосиф придумал настолько уникальный план действий и систему возражений против иных планов, что схожих не было, каждый был уникален. Единственный плюс был в том, что они не дрались, а вот ждать Феечке-Фенечке уже надоело. Вы можете сказать, что странно, когда существо с таким сроком жизни проявляет нетерпение, и все с вами будут согласны, даже я скажу «странно», но Феечка-Фенечка перед нами отчитываться вовсе не обязана, поэтому может проявлять нетерпение, когда считает нужным.

Насчёт её срока жизни и вех можно сказать вот что:

Сначала, когда ты мал, то считаешь каждый год, потом привязываешься к событиям в жизни, активно празднуешь уже только каждые пять лет, потом десять, обычно люди на этом и заканчивают, срок жизни мал, эльфы переходят к празднованию, столетий, тысячелетий, далее у них тоже проблемы начинаются, с психикой, не настолько они и рассчитаны на вечность. Но некоторые из множества, от каждой расы после цепочки событий живут дольше, намного дольше. Выживают очень немногие, почти все, кого знал, и прожил гораздо больше собратьев, прекращают жизнь сами, остаются те, кто остаются. В качестве вех жизни, измерителя, уже идут сроки жизни звёзд, а выживших всё меньше, потом период полураспада протона, испарение коллапсаров в ядре галактики, далее тьма, в которой оставшиеся ведут жизнь настолько отличную от того, что было раньше, что только поэтому некоторые выбирают небытие. А потом срок жизни во тьме становится настолько больше всего что было до того насколько всё что до того больше года, затем это отношение увеличивается на порядки и порядки. Иногда во тьме рождаются новые, эфемерные миры. Потом исчезают. Вот и этот мир таков-же. И как ты думаешь, те кто выжил, склонны к самоубийству? Не смогут найти чем себя занять?

Вот Феечка-Фенечка и заняла.

Через некоторое время, точно нигде не отмеченное, из трубок повалил чёрный дым, нанороботы вызвали свою создательницу, та появилась и провела анализ получившегося. Иосифы Виссарионовичи провели просто титаническую работу по самообразованию, конечно, в этом помогли нанороботы почистившие мозг от развывшихся с возрастом дефектов и вообще доведшие организмы Иосифов до генного оптимума. Поэтому понималось и запоминалось им всё гораздо легче чем ранее. Рассыпавшись во мнениях, они всё-таки выработали общую концепцию будущего, к нему, по их мнению, вели разные пути, сходящиеся потом.

Обиняком стоял один Иосиф Виссарионович, со своими идеями, но о нём после. Сейчас основная концепция.

Вожди мирового пролетариата начитавшись научных работ из будущего и НФ литературы, прониклись новыми идеями и возможностями и вынесли такой вердикт. Истинное новое это то, что становится недоступным для понимания людям прошлого. Процесс этот достаточно непрерывен, ему, конечно, присущи и революционные скачки, но после накопления некоего напряжения в виде идей и мотивов. Ключевым как оказалось для них стало прочтение произведения «Сингулярность приходит незаметно». Далее стоит кратко изложить его.

«Сингулярность приходит незаметно»

Выдержки и краткие обзоры.

Действие произведения происходит в 2072 году, автору так понравилось, число прикольное. Действующее лицо, бывший инженер, несколько вкусивший плоды общедоступной геронтологии и празднующий своё столетие в одиночестве предаваясь воспоминаниям. Хотя повествование выходит за пределы одномоментного непрерывного воспоминания, разве-что праздновал и размышлениям он предавался очень долго.

«Мир меняется не так как мы ожидаем и совершенно не туда, иногда вызывая досаду и вообще отвращение от глупости изменений. Потом понимаешь, что так было всегда. Ещё до рождения моих бабушек в фантастических романах и картинах изображали железных людей и лошадей, запряжённых в несколько «приглямуренные» телеги. Автомобилей не рисовал никто. А если и рисовал случайно, то его зафукивали как сказочника, а не футуролога.

Кто знал, что подсмотренный визуальный интерфейс в лабораториях Xerox превратится в империю Microsoft. Кто-то скажет: «Ну и фиг, ничего такого они не изобрели» может и так, а вы прикиньте вторичные эффекты в виде приобщения масс к компьютерам и соответствующего изменения судеб. При мне появились мобильные телефоны, компьютеры вошли в быт и уступили его мобильным гаджетам. Я сам технарь и с удовольствием следил за прогрессом и в меру сил приобщался к нему. Но за всем не уследишь. Естественно, масса увлечений молодёжи, как гонки за виртуальными покемонами и прочим не разделял, а ведь для этого создавались спец программы которые как-то меняли психику. Я не говорю, что, обойдя вниманием покемонов оказался на обочине прогресса. Скорее это указатель на то, что очень многое проходит мимо тебя. То, что вполне может изменить судьбы какого-то кластера людей как вышеупомянутый визуальный интерфейс.»

«Интересны были сообщества биохакеров всё с большей лёгкостью творящих по гаражам и майндрайзеров стремившихся выжать из своего мозга всё что можно использую виртуальную, химическую и прочую стимуляцию. Часто они были весьма экстремистского толка, но от них приходили результаты, которые иным путём, официально могли-бы быть получены разве что мегакорпорациями за много лет и много миллиардов долларов, уплаченных добровольцам. Есть в этом какая-то аналогия с совсем не добровольцами из концлагерей опыты над которыми дали результаты, которые иным путём вряд ли были бы получены, и среди них были и те которые продвинули медицину вперёд»

«Последние лет двадцать распространились вживляемые устройства. Интересен путь их развития, о одном расскажу. Какой-то медик придумал вживлять в район зубов и слюнных желез нагревательный элемент из какого-то композита. Под воздействием внешнего высокочастотного поля он нагревался, гораздо эффективнее чем плоть вокруг и помогал при некоторых симптомах. Композит был устроен так что не мог нагреться выше какой-то величины, у него резко росло сопротивление, и он начинал греться с той-же интенсивностью, как и плоть вокруг. Потом изобретение было перекуплено какой-то компанией, которая ввела туда датчики позволяющие воспаление диагностировать, при этом, уже устройство, а не просто кусок композита, обзавелось собственным процессором, общающимся с внешним миром индукционной связью. Затем эти-же товарищи стали греть и ухо, заодно протянув в него ультрафиолетовый светодиод, для внутренней стерилизации. Потом к нему привесили модулятор получив гигабитный канал связи с устройством, вставляемым в ухо.

Тут компанию полностью перекупил производитель медиатоваров.

Дальше под девизом «лечимся с музыкой» устройство обзавелось базовым терабайтом памяти, в который можно было писать что хочешь. Рекомендовалось музыку.  В молодёжной среде это стало называться «Закинуть за щеку» или «Взять за щёку» это первый случай, который я знаю, когда похабное ранее выражение стало бытовым поменяв смысл.

Начался этап вживления медиаустройств и адаптивных украшательств. Напыления на кожу временных средств безопасности и контроля.»

«Отдельные изобретения упав на благодатную почву расцветают сразу. Цепочка открытий 2025-2040 года сделали возможным появление в 2065 году омнисенсора Климента, приёмный пиксель этого сенсора фиксировал частоту, фазу и вектор поглощаемого кванта электромагнитного поля. Линзы ушли в прошлое, плоское поле сенсоров работало не хуже, чем такого же диаметра зеркальный либо линзовый объектив. Вскоре появились варианты сенсоров, напыляемые на кожу. Это спровоцировало развитие прямых интерфейсов сенсор-мозг, они и раньше существовали разработанные сначала в медицинских целях, но при появлении такого сенсора, причём по что говорится копеечной цене, это пошло для военных, геймеров. Затем, весьма вскоре появились расширенные варианты, вроде «Глаз вселенной». Представьте себе лысого индивидуума с головой золотистого цвета, сплошь в напылённых сенсорах, небольшими регулярными вздутиями, правда очень маленькими, надо присматриваться, это процессоры первого ранга обработки данных с сенсоров, припухлостями за ушами, процессорами второго ранга и часто с закрытыми глазами, так как сенсоры давали круговой обзор и качество зрения намного выше, чем глаза. После появления аппаратуры для вживления этого комплекса на низовом уровне, как тату салоны, через несколько лет обнаружилось что есть дети, которым родители вживили этот комплекс сразу после рождения и их мозг развивался при постоянной расширенной стимуляции, они привыкли видеть мир на 360 градусов вокруг и вверх-вниз одновременно, иметь возможность сосредоточится на каком-то объекте с разрешающей способностью телескопа с зеркалом размером с собственную голову, видеть поляризацию света и захватывать спектральный диапазон вниз ограниченный засветкой тепла своего тела, а вверх частотами ультрафиолета который ещё пропускал воздух. Поскольку кожа на голове это всё-таки не стекло, как в оптике, она подвижна, пульсирует от кровотока то в данных сенсорах была компенсация этих микро и не очень микроколебаний, а тут как понимаете один шаг, причём очень маленький до использования их ка микрофонов. А потом доработка уже оптоакустичеких сенсоров до мультисенсоров. Что вам интересно узнать? Колебания магнитного поля, давление, что-то ещё? «Их есть у меня» как говорилось в одной старой рекламе. Конечно всё сенсоры на коже мерять так просто не могли, например, температуру или влажность сложно мерять датчиками, расположенными на коже, она мешает, у неё есть свой химсостав, влажность, температура, нужны выносные датчики. Надо? Выносим. Хотя тут есть нюансы. Или вам размера головы не хватает? Телескоп маловат. Так сенсоры можно и по всему телу напылить, лишь бы ваш мозг с потоком информации справился. На всё тело это был очень редкий вариант, в вот на кисти вполне, во-первых, руки можно широко развести, получив специфический обзор, а во-вторых «видящие руки» очень удобны для работы, прикидываете? Только к этому привыкнуть надо, обычно до полугода привыкали. Зато потом работники с таким дополнение имели массу преимуществ, негласно конечно. Потому что как раньше боролись за права и равноправие сексуальных меньшинств так сейчас была борьба за права тех, кто не захотел подвергать организм изменениям. Но потом их позиции подрубили сразу с нескольких сторон. Во-первых, в результате затеянного против корпорации «GenDyne», берущих на работу в основном изменённых, судебного процесса представители корпорации предоставили технологию быстрого удаления вживлённых сенсоров и одновременно предоставили широкий выбор не вживляемых накладок практически с теми-же функциями что и вживляемые. Вот только проблемой было не вживление, а изменения мозга под воздействием данных добавок, но это было сказано дело личное, любая деятельность приводит к изменениям в мозге, и чем профессия более узкая и экстремальная, тем изменения сильнее. Мозг лётчика явно отличается от мозга боксёра. А во-вторых, некоторые изменённые, позиционировали себя как угнетаемые меньшинства. В общем процесс разделился на бесконечные юридические струи и потоки, напоминающие своей цикличностью и долго текучестью как большое красное пятно на Юпитере. Кто-то кому-то чего-то выплачивал, строились и рушились юридические карьеры, проводились марши протеста с обеих сторон, писались статьи. Но никаких эпохальных решений, могущих остановить процесс или направить по другой колее не было. Да и чтобы что-то изменить надо было пожалуй устроить войну, мобилизацию, массовые конфискации, комендантские часы и контроль за обменом информацией. На это никто не шёл, не нашлось достаточное количество заинтересованных среди власть имущих.»

«Мне было интересно как обойдут проблему трансплантации органов. Помню у Ларри Нивена, в мире его фантастических произведений, описывался момент истории на Земле, когда потребность в органах была так велика что ввели смертную казнь с передачей органов чуть ли не за неправильную парковку. В реальности всё прошло глаже и с большим количеством альтернатив. Во-первых, клонирование органов. Первый клонированный орган, печень был выращен в лабораторных условиях что-то около 2032 года, а в 2050 тоже сделал один энтузиаст в «гаражных условиях», не в гараже конечно, в домашней лаборатории, весьма продвинутой, а вот ещё через десять лет — это можно было сделать и в не очень продвинутой лаборатории.

Во-вторых, использование животных симбионтов. В основном свиней. Представьте себе свина в котором масса ваших генов, и органы свин выращивает сверх комплектности. Этот вариант не для срочной пересадки, но результаты лучше. Нужный орган заранее удаляется у свина, тот начинает выращивать следующий, и пересаживается донору в специальном, также индивидуально выращенном нечто напоминающем искусственную плаценту. Орган, как ребёнок некоторое время находится в этой плаценте, пока его ткани полностью не заменятся на ткани нового хозяина.

В-третьих, искусственные органы. Естественно, не механические, в стимпанковском стиле, а биомеханические, зачастую с характеристиками лучше, чем у исходного органа. Или с дополнительными функциями природой не предусмотренными. Причём в разряд таких синтетических биомеханических и наномеханических органов попадали и такие неожиданные решения как симбиотическая микрофлора слизистой с функцией блокировки синильных соединений, чтоб цианистым калием и подобным не отравили.»

«Интересно как повлияли все эти мозгоусилители и мозгосимбионты на математику. Царица наук оказалось имела в себе множество интересных нерешённых проблем, причём не только для их решения, но даже для их осознания и формулировки необходимо было немного модифицировать мозг. Или не немного. Например, нейромодификанты из АОУМ или Австралийского Общества Усопших Миров, почему они так назывались это отдельная история, но, уверяю вас, название никак не влияло на деятельность сообщества, это как с названием группы «Джетро Талл», так вот они пытались построить биомеханическую надкорку на мозге. Я даже не знаю, что они имели ввиду под словом «надкорка», нет, конечно, понятно, что это что-то находящееся над корой головного мозга, но что оно должно делать непонятно. Похоже для АОУМовцев это тоже было непонятно, они были уверены в утверждениях Пенроуза что разум неалгоритмизируем, поэтому они пытались создать нечто способное к самонастройке, нечто это должно быть квантовым, то есть способным некоторое время быть в состоянии суперпозиции, и это нечто должно управляться мозгом, то есть получать от мозга команды о том «что такое хорошо и что такое плохо» как персептрон Розенблата от учителя. И они создали это нечто и прилепили к собственным мозгам. Сколько при этом потеряли способность управлять своим телом и погибли, отправились в специальные психиатрические учреждения или стали идиотами, осталось за кадром, известными стали интересные результаты.  Несколько из этих «представителей усопших миров» были математиками и регулярно публиковались, поэтому смогли провести в журнал свои престранные публикации, в одной из них давалось новое решение теоремы Ферма в эпилоге было отдельное доказательство того, что это наиболее краткое из возможных доказательств. Только для своего восприятия оно требовало представлений о взаимодействиях многомерных объектов. Можно было и без этого, но представление в обычном алгебраическом виде требовало для начала «продраться» через доказательства 32768 лемм. Отсутствие многомерного мышления делало невозможным адекватное восприятие доказательства в кратчайшей форме. Затем «теорема о симметричности нарушений симметрии», «теорема о устойчивости путей обучения нейросистем с произвольной размерностью». Целая цепочка теорем, улучшающих или окончательно решающие множество задач из области теорем Рамсея. Доказательства имели такую форму что «сносили крышу» почище чем «дыхание бесконечности» при изучении теорем о кардинальных множествах или теоремы Краскала. Бесконечность выборочно прореживала ряды математиков ударами безумия, когда мозг уходил в запределье, новые доказательства при попытке врубиться в них мозга без симбиотической поддержки, сводила с ума почти каждого второго. Первенство держал рекурсивный метод, позволявший меньшей системе изучать большую. Реализованный в харде как квантовый вычислитель с очень специфической архитектурой, он не подлежал полному дублицированию и изготавливался (вычислялся) индивидуально, подключённый к любому компьютеру он целенаправленно…

Дальше шло почему-то стихотворение Губермана

Вечно и нисколько не старея, 
всюду и в любое время года 
длится, где сойдутся два еврея, 
спор о судьбах рус(с)кого народа.

Ещё дальше листы были пожёваны и произведение на этом казанчивалось, то есть заканчивалось.

Поэтому Иосифы Виссарионовичи решили, что надо продвигать в своих реальностях, такие направления развития, которые должны непрерывно усложнять систему, развивать граждан даже если им не хочется, причём за те грани, которые непонятны самому Иосифу Виссарионовичу. И что именно и только тогда будет качественный скачок в развитии СССР, а потом и всего человечества.

Оценив что путь по которому они пойдут оригинален и жизнеспособен хоть и напоминает Империю Феникса и ей подобные Феечка – Фенечка вбила эту мысль в головы всем Иосифам и отправила по своим мирам. Там намечалось явное и быстрое движение вперёд, с такой скоростью что отставшие и пострадавшие в результате этого движения отставали навсегда.

А вот один выделенный Иосиф её озадачил. Да и анклав позже прибывших малолетних Иосифов она тоже не тронула пока.

Отдельный, обособленный Виссарионович выработал свою концепцию, в общем она тоже сводилась к развитию в неизвестное, но у него был свой особый метод реализации, основным двигателем прогресса предполагалось сделать психоизменяющую фармакологию, лсд, амфетамины и прочее. Под тщательной разработкой и исполнением советских учёных, задействовав НИИ и заводы, приобщая с яслей. Смертность предполагалась немалая, зато те кто выживут пойдут вперёд семимильными шагами. А как западный мир ошизеет!

Эта идея импонировала Феечке-Фенечке, она обсудила это с Конопляной и Маковой Феечками, они внесли свои добавки и корректировки в его мозг чтоб был убедительнее, потом по образу и подобию откошмарили мозги всех оставшихся малолетних Иосифов и распихали по мирам обратно менять реальность, выдав каждому по нескольким экземплярам книг Саши Шульгина чтоб местные химики не проходили путь повторно а начали сразу с этой ступени.

Вот теперь точно конец этого куска повествования.