Пришёл в себя Йошка с кисточкой в одной руке, с огрызком яблока в другой. Стоял он перед покрашенным известью забором. Покрашенным в несколько слоёв, с покрашенной перед забором травой и немного скамейкой. В кармане, что-то было, рядом с забором лежала куча разнообразного хлама. Положив кисть в ведро с побелкой, Йошка проинспектировал карманы. В сумме с содержимым кучи там было двенадцать шариков, сломанная губная гармоника, осколок синего бутылочного стекла, чтобы глядеть сквозь него, пустая катушка, ключ, от неизвестного замка, кусок мела, хрустальная пробка от графина, оловянный солдатик, пара головастиков, шесть хлопушек, одноглазый котенок, медная дверная ручка, собачий ошейник без собаки, черенок от ножа, четыре куска апельсинной корки и старая оконная рама. Рама естественно была не в карманах, а в куче.
Йошка попытался одеть ошейник, на котёнка одновременно пытаясь вспомнить, как он попал в такую ситуацию вообще. Котёнок не вырывался, на месте отсутствующего глаза началось шевеление. Йошка вспомнив фильм «Чужие» приготовился бить котёнка по голове, точнее то, что выползет из головы оконной рамой. Котёнок повозился немного, потом выстрелил из пустой глазницы липкими нитями в головастиков, плавающих в банке, втянул их и трансформировался в мелкую разноцветно одетую девочку.
У Йошки что-то переключилось в мозге и он, вспомнив, спросил:
– Феечка-Фенечка, а почему я как Том Сойер забор крашу?
Девочка взглянула в глаза Йошке и сказала:
– Нистагм.
– Что?
– Нистагм.
– Это заклинание вроде «Крибле-крабле бумс»? Или «Снип-Снап-Снурре»?
– СНИП. Строительные Нормы и Правила, – задумчиво сказала Феечка-Фенечка изучая Йошкины глазные яблоки, – интересное заклинание. Нет. Нистагм это когда зрачки дёргаются. У тебя они сейчас дёргаются.
– А почему я ничего не замечаю? – спросил Йошка пытаясь одним глазом рассмотреть другой. Эту попытку Феечка-Фенечка тут же прокомментировала:
– «Его глаза с интересом смотрели друг-на друга», – и добавила, – А ты и не можешь ничего заметить, информацию, которую глаз видит в момент рывка, мозг не обрабатывает. Вот если какие существа смогут двигаться, следя за нашими глазами, двигаться только в момент рывков, то мы их движений не заметим.
Тут сзади раздались шаги. Йошка обернулся. Подходила Ярина, красивая женщина лет тридцати живущая в десяти минутах ходу от дома Йошки. Она с озадаченным и смущённым видом сказала:
– Йошка диагноз полностью подтвердился. Вылечат без проблем, удивились только что, на такой ранней стадии что-то почувствовала. И тексту вокруг картинок тоже удивились, один сказал, что это зелёные человечки писали. Сказали, что диагноз обычно ставят позже, а потом уже не всегда лечится. А как ты почувствовал?
Йошка не понимая о чём идёт речь посмотрел на Феечку-Фенечку, та изображала неживую и не очень новую Барби в хорватском прикиде, для маскировки. И решил ответить нейтрально.
– Бывают озарения. Ещё конечно природное любопытство и опыт помогли. Ещё по запаху можно. Ну и по вкусу тоже, если рецепторы здоровые.
– Ну ладно по запаху, ты же не розыскная собака. Да и ветер от тебя был. А по вкусу то как?
Йошка задумался. Судя по ошалевшему виду Ярины он молол языком что –то явно не то. Но насчёт вкуса надо было как-то выкручиваться.
– Вкус это уже завершающее, контрольное. А так запах и опыт.
Ярина постояла немного и, усмехнувшись, сказала:
– Ну ладно, значит опыт и по запаху. Не хочешь не говори. Всё равно спасибо. И если что заходи, для повышения опыта. На запах. И с Леотримом я больше не общаюсь. Навела справки, у них в семье, если не припадочный так алкоголик, если не алкоголик так полудурок. И так как ты сделал, только я не поняла когда, не так жарко, и до сих пор ничего не колется. Удобно.
Ярина покачивая бёдрами ушла. Йошка покрутив в руках бронзовый узорный ключ, из кучи хлама прикидывая, что он явно 15-16 века и неплохо сохранился. Потом посмотрел на уже Феечку-Фенечку уже изображавшую рисунок самой себя на заборе:
– Рассказывай, что после нападения на меня шкафа было. И вообще чего он напал?
Феечка-Фенечка каким-то квантовым скачком, без перехода, очутилась рядом с Йошкой уже в трёхмерном виде. Вызвав у Йошки мысли что, наверное, вот так электроны с орбиты на орбиту перескакивают.
– Он был в промежуточном состоянии. Ещё не полностью себя осознал. А тут ты прямо в душу ему полез. Он и выбросил интерфейсный мицеллий. Познакомиться хотел. А у вас протоколы не совпадают. Вот ты и перезагрузился.
Йошка решил пока не выяснять насчёт самосознания шкафа, решив выяснить про непонятные намёки Ярины.
– Ты дальше давай.
– Дальше я решила, что если включить у тебя все функции сразу, без проверки системы то возможен синий экран смерти и вообще fatal error на всю голову.
– И?
– И запустила диагностику систем, а сама пока тобой поуправляла немного. Заодно твою личную физиологию узнала изнутри.
– То есть изнутри?
– Я в тебя ассимилировалась. Как доминирующий симбионт.
– То есть паразит?
– Какой я паразит? Что с тебя взять кроме содержимого кишечника? Оно единственно для моего метаболизма годится. Хотя впрочем, и волосы тоже сойдёт. Я тебе рост волос интенсифицировала. Теперь у тебя усы есть.
Йошка достал из нагрудного кармана кусочек зеркала и посмотрел, усы были, небольшие, но они вроде и до того были. По возрасту уже пора.
– Усы я у тебя регулярно объедала. Пока ты был под моим началом, я решила заняться твоим хозяйством. Почитала литературу соответствующую.
– Том Сойер, Марка Твена?
– И его тоже. Но ещё много других. Макиавелли, например, Борджиа.
– И что я нахозяйствовал?
– Стёкла в сарае поменял, в лаборатории убрался, маме мелирование сделал, швейную машинку починил и сшил себе кучу трусов и маек, маме тоже. Починил пару холодильников, которые ты раньше откуда-то поломанные принёс. Подключился «левой» врезкой в высоковольтный кабель. Поставил брагу из персиков, с полтонны где-то. Загрузил себе в память математику Николя Бурбаки. И много ещё чего.
– А что с Яриной?
– Ты шёл мимо её дома в направлении сапёров менять свежеотогнанный на свежесобранной ректификационной колонне персиковый самогон на выплавленный тол и выкрученные детонаторы. Шёл той дорогой, которой мало кто ходит, сзади Яринкиного участка. Она что-то там делала в саду. Когда ты проходил мимо, она наклонилась, подул ветер, и стало видно её репродуктивные органы. На трусах она явно сэкономила, или жарко было. Я не спросила. А я с помощью твоих глаз модифицированных мной и ещё некоторых органов восприятия информации заметила, что у неё на мышечных стенках репродуктивных органов началась революция.
– Какая революция?
– Это когда некоторые клетки решают что они не хотят быть больше в составе многоклеточного организма, и начинают жить самостоятельной жизнью, используя остальной организм как субстрат.
– А… Это ты про рак?
– Да. Он самый. Вот я его заметила и перелезла тебя через забор, чтобы удостоверится точно и сообщить.
Йошка попытался представить себе состояние Ярины обнаружившей, что у неё ветром задуло юбку, а сзади стоит внимательно разглядывающий её подросток. Потом махнул Феечке-Фенечке рукой, мол, продолжай. Та продолжила.
– Удостоверилась. Пришлось, правда добиться от неё тёплой воды и мыла, и пойти в дом.
– Зачем?
-Чтобы провести нормальное гинекологическое обследование. Не сразу удалось, пришлось убеждать. Но удалось. Пришлось тебе немного руки преобразовать. У вас позвоночных такая сложная и нерациональная конструкция.
Йошка посмотрел на руки. И до того не очень широкие они стали узкими длинными и сильными руками хирурга и музыканта. Он позагибал пальцы к запястью и спросил:
– Нерациональная конструкция чего?
– Всего. И рук и органов размножения и вообще репродуктивный цикл. Чувствуется хаотическая эволюция, когда что-то случайно хоть как-то работающее получилось и всё, возможностей для серьёзного перепроектирования уже нет, только доработки и добавки хоть как-то нивелирующие недостатки. Ты на свой возвратный нерв посмотри и на сетчатку наизнанку вывернутую. Я тебе это, кстати, поправила, и другие огрехи тоже, и на генном уровне тоже.
Йошка начал себя охлопывать и прислушиваться к ощущениям. Из нового с помощью похлопывания, так сразу, нашёл только дополнительный мышечный каркас на мошонке и немного набухшие суставы. Феечка-Фенечка продолжила, решив, что Йошкино хмыканье при само ощупывании мошонки это одобрение за удачное проектирование конструкции. Суставы как оказалось потом, она немного реконструировала для увеличения силы.
– Потом написала ей диагноз, насколько вспомнила термины. Я когда то в одном докторе обитала. Написала с указанием точного места, откуда брать соскоб. И приблизительную характеристику бунтовщиков.
– Какую характеристику?
– Количество хромосом. Повадки, характер. Что их может перевести на путь совсем самостоятельного, злокачественного развития. И так далее. Потом сообразила, что доктора поймут только картинку, остальное я на Феечном языке написала.
– А Ярина?
– Сначала краснела, потом хихикала, а когда поняла, что я хочу именно обследование провести озадачилась. Во время процесса вообще молчала. А ещё я по анализу остатков генетического материала какого-то мужчины, там пару сперматозоидов осталось у неё на полотенце, сказала, чтобы она с ним не общалась, так как очень высока вероятность рождения неполноценного ребёнка. У него масса генетических отклонений. Тут она совсем ошалела. А я убралась по-быстрому к сапёрам.
– И всё? Больше с ней ничего не было?
– Ничего! Ну, разве что волосы у неё во время обследования объела, путём впитывания через кожу. И мне белок и ей гигиена. А рост волос в паху и на ногах подавила, специальными микробами. Так что ей теперь бриться раз в год надо, ну максимум два раза в год. В общем альтруил ты по полной, суперпомогальник местный. Гарантированно останешься в памяти народной, у некоторых его представителей.
-Ясно. То-то она такая озадаченная. Я бы тоже озадаченный был. А с забором что?
– У меня фантазия иссякла по твоему поводу. Чем тебя ещё занять. Была правда мысль засунуть тебя в угол сарая, закуклить для быстрейшей трансформации, но это было бы слишком, вот если бы я решила тебе крылья прирастить или ещё несколько пар конечностей, вот тогда бы в кокон. А остальное все, что придумывалось, было уже несовместимо или с твоей физиологией или физикой окружающего мира или ещё с чем-то, решила постановку по классикам сделать, забор всё равно красить надо было. Всё получилось. Тут ещё час назад такой ажиотаж был. Только одноглазого котёнка и головастиков никто не нёс, пришлось самой для достоверности трансформироваться. И вообще почувствовала, что из тебя уже можно выходить, ты уже начинаешь запускаться потихоньку, диагностика заканчивается. А потом у тебя мозги на место полностью встали.
Йошка некоторое время осмысливал, потом увидел на своём запястье странный шнурок. Такие плетёнки он видел у соседской девочки Миряны. Она была на пару лет младше Йошки, иногда на него поглядывала, тренируя «зовущие» взгляды, но дальше дело не шло, по причине Миряниной застенчивости во всём и Йошкиной занятости всем подряд.
– А это откуда? И вообще, сколько я в зомби-режиме был?
– Вот так сразу зомби-режим! Неделю почти.
– Шнурок откуда?
– Так ты у Миряны теперь первый защитник, вот она тебе и подарила.
– От кого защитник? У неё вроде проблем не было.
– Ты просто не в курсе. У неё старший двоюродный брат игрок и проигрался в дым. Так он её как часть долга обозначил. И тут кружили уже взыскатели долгов из Сплита и её кузен вечно то под кокаином, то под амфетамином. Семья Миряны в курсе была, но не знала что делать. А я решила помочь. Мне местный мыф рассказал.
– Кто?
– Мыф. Это внешне вроде мыша обыкновенного всёгрызущего везделазающего, но в действительности умное создание, когда условия соблюдены. Я их тысяч семь лет назад вывела. По аналогии с муравьями, они коллективный разум. По отдельности мышь как мышь, в радиусе действия мыфатника умнейший собеседник. Если язык знаешь, конечно. Может построить с компанией что-нибудь нужное.
– Что, например.
– Да что угодно. Необъятный двор, крысу из нержавеющей стали, один раз неукротимую планету из бутылочных горлышек построили.
– Давай дальше, не отвлекайся.
– Я может, задумалась, вспоминала, как я их выводила. Так – вот. Гуляешь ты с Миряной, а тут эта компания по изъятию, мы от них бегом через заранее заминированную спорами канаву. Мы перепрыгнули и к тебе домой. Там на всякий случай гранату взяли и обратно смотреть. Я Миряне сказала, что там капкан. И заодно выяснила, что она не огорчится, если с кузеном что то случится. И не огорчилась. Мы пришли, когда их моя плесень как раз доедала, уже одни скелеты остались. А потом и их на трикальцийфосфат в гранулах переработали. Миряна расчувствовалась и сознание потеряла, потом нашла, когда ты, в смысле я её уже домой несла.
– К кому домой?
– К нам конечно! Так вот она в себя пришла, экстренно влюбилась в тебя, потом пришла в себя окончательно и сказала что ты для неё как старший брат. В смысле нормальный старший брат, о котором она мечтала всю жизнь, а не как тот кузен, который на трикальцифосфат пошёл.
– Странно, я, конечно, не претендую, на роль её парня, но почему она передумала и остановилась на старшем брате?
– Да у меня не всегда в твоём теле удавалось адекватно мимикой управлять. Как раз когда она собралась говорить что-то вроде «я твоя навеки», у меня управление разладилось, а она у тебя на руках была и видела всё крупным планом. А потом я решила сгладить впечатление от картины поедаемых недругов и сделала несколько предсказаний, насчёт того что скоро треснет старый мост, что у них скоро кошка забеременеет и котята будут необычные и что наводнение будет.
– Про мост и идиоту понятно, что мост построенный идиотами, извини за повторение, судя по конструкции, ещё при Цеппелине, чудом до нынешних времён достоял, и скоро точно рухнет без регулярного ремонта. А ремонтировать никто не будет, так как новый есть. А насчёт кошки с котятами и наводнения?
Йошка многие старые события относил к тому моменту, когда Фердинанд Адольф Хайнрих Август, граф фон Цеппелин по местным и семейным преданиям проезжал тут с товарищем и резко раскритиковал строящийся мост, спроектированный сыном местного помещика. Тот отцу он говорил, что учится на инженера, а сам пропивал деньги. Или тратил иным способом, но явно не учился на инженера судя по получившейся конструкции. Критика была встречена в штыки, в ответ на штыковую атаку Фердинанд прострелил первому из нападавших шапку из револьвера, привезённому с войны севера и юга в Америке, плюнул в сторону моста и сказал несколько нецензурных слов. Эти слова повторялись ремонтирующими мост так часто, что в окрестностях их уже никто не воспринимал как нецензурные, и считали просто характеристикой моста.
– Да дело в том, что мой любимый экземпляр, я не могу это понятие адекватно на ваш язык перевести, в общем, тот который книги принёс, решил пошататься по окрестностям и обнаружил кошку, в которой есть реликтовые гены астероидников, наверное, она из потомства кошек-компасов. Астероидники их специально выводили. Они могут долго без воздуха жить, и впадая в транс всегда поворачиваются носом к ближайшей звезде. Если только поблизости нет чёрной дыры, тогда они поворачиваются к ней задницей с задранным хвостом и воют. Так он, мой любимый экземпляр, чтобы гены не разбавлялись под видом генетического подобия кота-штурмана…
– Ты же говорила компаса?
– Это кошка-компас, а кот-штурман. Они у астероидников биодвигателями астероидо-толкателей управляли. Такие слизистые, фиолетово-полупрозрачные и шутки у них дебильные.
– Так что в нём от кота было?
– А я откуда знаю, мне астероидники говорили, что это кот-штурман. И вот мой библиотекарь кошку обрюхатил. Получилось три эмбриона, будущие кошка-компас, кот-штурман и котопёс.
– Какой котопёс?
– Коммуникативный гибрид, для связей между трансформированными астероидниками котами и модифицированными ими-же собаками. Они собак использовали как разведывательные геологические отряды, как настройщиков радиотелескопов, совместно с котами для очистки особо длинных спектрографов и как друзей человека. Если срочно надо было повлиять на какого-нибудь человека.
– В общем, оно и к лучшему,- резюмировал Йошка не очень желающим быть привязанным к Миряне. Девушка она хорошая, но Йошкин образ жизни слабо предусматривал в себе место для впечатлительной, влюблённой девушки нежно-романтического возраста и южного темперамента. К тому же он с трудом представлял себе реакцию мамы на появление у него постоянной девушки. Не то чтобы Йошка был полностью подчинён матери, нет, но не учитывать её реакцию было просто глупо, как шагать во фронт навстречу метеоритному дождю высокой плотности. Она могла, как моментально включить девушку в домашнее хозяйство и начать лекцию по основам размножения, так и найти в ней кучу недостатков и начать перевоспитывать. Хотя это была теория, практически Йошка ещё не пробовал. Хотя и говорят «не попробуешь, не узнаешь», но это относится к житейской логике, когда пробовать можно несколько раз, а Йошкина мать требовала к себе особого подхода и логики сапёра. Надо было чётко разделять ситуации, когда можно попробовать разминировать, а когда стоит вместо этого попить чая, так как проблема стоит так или взорвать на месте или не трогать вообще.
У Йошки иногда возникало подозрение, что дедушка по маминой линии, по слухам проезжавший мимо секретный советский физик, понравившийся бабушке, был инопланетянином с ускоренным метаболизмом и серебряными проволочками вместо нервов. Поскольку мама была вся какая-то ускоренная. Она спокойно вынимала недоумевающих мух из воздуха. Не понравившихся ос также на лету брала одной рукой за крылья одной стороны, другой за другую сторону, коротко взвизгивала на осу и отпускала. Оса, побегав кругами по полу, улетала навсегда. А Йошке приходилось успокаивать собаку, оглохшую от ультразвукового маминого взвизга и иногда менять стёкла. Мамины кожные выделения действовали на мужчин как допинг и наркотик одновременно, у Йошки был иммунитет, а вот другие мужчины несколько раз коснувшись, даже маминой руки, заводились с пол-оборота. Становились безумно деятельными, подвижными, инициативными и быстро умирали как метеоры прочерчивающие небосклон. Иногда успев за этот короткий отрезок безумной активности переделать всего больше чем за предыдущую жизнь.
Мама на это реагировала как Королева Улья на сообщение о гибели нескольких пчёл. Даже, говорящему от имени мёртвых, речь не заказывала. Йошка подозревал, что если маму прогнать через расширенные психические тесты, то обнаружится глобальная несовместимость её базовых понятий с остальным социумом. Это не мешало ей вести в журнале и сайте кулинарную страничку, быть фанаткой «Популярной механики», неплохо проводить ветеринарные операции на некрупных животных, и поддерживать отношения с родственниками. Ещё у неё был аргоновый сварочный аппарат фирмы «Fronius» с помощью которого она иногда ремонтировала некоторую посуду, а чаще сваривала странные огрызки нержавеющей стали в ещё более странные композиции. Знаете, бывают композиции смотря на которые хочется перевернуть их вверх ногами, так кажется, они будут естественней смотреться, или склонить голову набок, причём такая мысль оставалась после любого количества переворачиваний и наклонов такой вещи. Так вот композиции сваренные из всякой всячины Йошкиной мамой навевали сразу мысли о том, что для более полноценного их восприятия стоит самому вывернуться наизнанку и возможно что-то радикально поменять во вселенной.
Йошка слышал, что у него есть где-то на Украине родственница Агнесса, дедушка у них вроде-как общий. Ещё была мамина старшая (на десять минут) сестра Лора Борель, занимающаяся отловом браконьеров по всему миру. В смысле набраконьерничал ты в Африке, например, а она тебя и Колумбии найдёт. Из пойманных браконьеров, она в основном делала чучела. Судя по маминым рассказам, Лора не спала вообще, поэтому место ночёвки ей было не нужно, а отдыхать она любила в небыстром беге. Дома у неё не было за ненадобностью, и она не любила быть два раза на одном месте и повторно лично общаться с одними и теми-же людьми, мотивируя это быстро развивающейся аллергией на всех. Ранее регулярно общалась с ныне покойным странствующим математиком. В гости она несколько раз приезжала (прилетала, прибегала) так как на родственников у неё аллергии не было. Сама Йошкина мама спала два-три часа в день, мотивируя, что во сне, когда полушария спят вместе, а не поочерёдно как у Лоры, ей приходят в голову всякие интересные идеи. Ещё был двоюродный брат Вольфганг, второй двоюродный брат Трандуил и несколько практически виртуальных кузин общавшихся в основном по скайпу откуда-то из района Большого кораллового рифа, они были из антизелёных. Выступали за техногенный мир и для начала за возрождение наземных и космических ядерных испытаний. Мотивируя это тем, что только путь термоядерной милитаризации с выходом в космос позволит уничтожить очередной метеорит, который может сделать с людьми тоже, что предыдущий с динозаврами. Они выступали с лозунгами «Оружие в каждый дом», «Используй любые усилители интеллекта», «Фенамину-да, идиотам, которые его принимают только ради удовольствия – нет», «Термоядерное оружие индикатор разумности, пусть неразумный испарится» и ещё многими. Насчёт их местопребывания, как шутила мама, они получили разрешение на подводное дыхание от Жака-Ив-Кусто и много жили под водой.
Вписаться какой-либо девушке в Йошкину рассредоточенную семью было сложно. Йошка пока этим не заморачивался веря в то, что оно само образуется, и он не ударит в грязь лицом в смысле необычности своей избранницы.
Йошка решил «провентилировать» дальнейшие планы Феечки-Фенечки:
– Ты меня больше подчинять не будешь?
– Нет. Зачем? Я же не повелительница марионеток. И быть двойной звездой, управляя тобой мне не интересно. Хотя и прикольно.
– Тогда давай займёмся химией. А я пока выстрою линию своего поведения в твоём отношении.
Но что-то выстроить Йошке так и не удалось. Мозг был через полсекунды загружен иным. Данных по химии Феечка-Фенечка в него закачала так много, что они вытеснили даже некоторые детские воспоминания. Вроде поломанного трёхколёсного велосипеда и прочей подобной фигни. Йошка внимательно изучил перед удалением эти данные и решил что скатертью дорога. Феечка-Фенечка провела инспекцию удаляемого и некоторые вещи в Йошкином мозге оставила. Например, шитые бабушкой странные оранжевые игрушки, изображавшие четырёхруких и четырёхногих существ со сферическим туловищем. Затем Феечка-Фенечка загрузила навыки и моторику лабораторных работ, полностью ввела в мозг книгу «Воскресенский П.И. Техника лабораторных работ» – 1969 года издания, дополнив имеющиеся у Йошки, и ещё много всего. В результате Йошка чуть снова не перешёл в зомби-режим, его удержала только мысль, что Феечка-Фенечка захватив по необходимости его тело, может снова начать медицинские обследования окружающих, не ограничившись контрольным гинекологическим обследованием Ярины. Хотя результат был замечательным, жизнь человеку спасли, но Йошка понимал, что займись он любительскими гинекологическими обследованиями на добровольных началах в массовом порядке, то к нему у окружающих возникнет масса вопросов.
Помотав, желающей треснуть от переизбытка идей и мыслей головой, Йошка сказал:
– Пошли в лабораторию, и икебану свою библиотечную возьми.
Фенечка отдала команду существу с книгами и вприпрыжку пошла за Йошкой.